Август. Продолжается уборка зерновых. Молотьба. На безопасном в пожарном отношении расстоянии от деревни располагается ток. Крыша над ним соломенная, но выстланная по всем правилам, чтобы дождь по возможности скатывался к краю. Слава Богу, благодать спускается в эту пору с неба: дожди бывают редко.
Пол тока словно асфальтом залит — так вытоптан за десятилетия. Поэтому прямо на землю ссыпается зерно. Его прогоняют через триер и сортировку, засыпают в мешки и отправляют в райцентр на элеватор, где есть условия для его просушки и хранения.
Молотьба — длинный и сложный этап на пути хлебушка от поля до стола. Не только тем, что он — трудоемкий, спешный. Но еще и потому, что это — единственный период, когда все силы сосредоточены в одном месте. И если отойти чуть в сторону, видно, что здесь сразу много важных и связанных между собой процессов происходит.
Сенокос — перед глазами встает длинный ряд людей, они синхронно размахивают косами вправо-влево, вправо-влево. Медленнее, но так же однообразно выглядит поле, где женщины просо полют. На уборке картофеля — сплошное движение людей с ведрами от борозды к куче и назад. А молотьба — кульминационный момент сражения за урожай, за основной продукт питания в деревне, за горбушку вкусного русского хлеба. И здесь в одном месте работает все трудоспособное население.
Пока снопы в поставушках (в бабках) стояли на поле, зерна хорошо прожарились на солнышке. Хотя они и не готовы еще полностью к длительному хранению и переработке на муку, но уже затвердели достаточно, чтобы с ними работать дальше.
Специальными вилами — двурогими и на длинном черенке — собирают снопы на подводы и свозят к току. Здесь их складывают в скирды колосьями внутрь. И это не только от дождя зернышки спрятать, а снопы еще и брать так удобнее, чтобы отправить потом к молотилке.
Молотилка — большой и жуткий зверь: постоянно ревущий, временами захлебывающийся, от него во все стороны — пыль, колючая ость. Но из нее беспрестанно сыплется хлебушек! Это пока зерно, не скоро еще испечет бабушка каравай из нового урожая.
Приставкой к молотилке является длинный-предлинный стол, по которому снопы двигаются к машине. Молотилка работает от движка на солярке. Рев ее слышен далеко вокруг. Если он ровный, значит, все идет своим чередом. А если молотилка захлебнулась или, наоборот, вхолостую протарахтела, нам, подавальщицам, попадет.
Задавальщик дядя Миша быстро найдет причину: не прорезан пояс на снопе или не подано вовремя ему под руку сырье. Он ругается, а мы бурчим потихоньку: сам проглядел. И все про себя рады минутной передышке. …Скорее бы паужин — ноги-руки гудят, уши и те устали!
К месту сказать, что эту ревущую машину обслуживают все присутствующие на току: подавальщики и задавальщики, подвозчики и отвозчики, сортировщицы и затарщицы. И ни одно звено не исключить из этого конвейера.
Весь народ на току как бы обслуживает одного человека — задавальщика д. Мишу. От скирды, а бывает, и прямо с поля подвозят и подвозят снопы к столу. Высота стола — по уровню лопастей молотилки, которая выхватывает из рук задавальщика распластанные снопы. Движения беспрерывны. Люди, работающие на столе, стоят на подмостках — их руки не должны еще и вверх напрягаться. Поэтому маленьких росточком женщин-девушек сюда не ставили.
В начале стола две-три женщины серпами разрезают жгуты на снопах — серп надо держать острием от себя. Далее другие подавальщицы разворачивают горизонтально колосьями вперед и стараются растормошить связку. Не глядя их подхватывает д. Миша. В деревне всего три человека владели навыками задавальщика — не каждый способен без устали, интуитивно, не поворачивая головы, следить за равномерной подачей снопов в зев молотилки.
Зерно из молотилки падает вниз. Уже легкая солома отлетает в сторону, и здесь ее принимает пара девушек с деревянными кольями. Отвозят отработанный материал парнишки верхом на лошадях. Поодаль женщины и мужчины мечут стога или скирды трехрогими деревянными вилами на длииинных черенках.
Интересный своей простотой агрегат придуман для отвозки соломы от молотилки. К увесистому бревнышку (гнету) с обоих концов надежно прикреплены вожжи. Когда отвозчик подруливает к куче соломы, одна из девушек заводит вожжу вокруг кучи и подает конец мальчишке. Тот закрепляет ее на хомуте. Девушки встают по углам образовавшегося треугольника, вставляют колья за вожжу, удерживая этим гнет на земле.
Пока одна процессия движется к месту назначения, солому от молотилки отгружает другая группа — обычно работали 3−4 лошади. Хорошо парнишкам — на лошади верхом катаются! А девчонкам взад-вперед на своих двоих: и ноги устают, и плечи — от упора на колья. И лошадям нелегко от этого круговорота, да и всадники шпыняют пятками в бока — ладно еще голыми.
Все ниже и ниже скирды со снопами. Все выше и выше скирды соломы — это тоже запас на зиму. Но долго еще до момента, когда старшие перекрестятся: отмолотились! И мы горды: и мы «пахали»!
Но все еще не скоро будет на нашем столе хлебушек нового урожая. Сначала госпоставки надо выполнить, семена заложить, на фураж запас сделать. Только тогда начнется оплата «палочек», трудодней то есть.