Аргумент железобетонный. За окном грохотали салюты и фейерверки, на столе призывно красовались тарталетки с оливье и бутерброды с икрой. На роту наготовили, хотя справляли вдвоем. Точнее, вчетвером. Но племянники давно уже ушли спать.
На балконе, тускло поблёскивая благородными боками, остывали бутылки с горячительным. Подарки довольных клиентов, покупки к празднику. Кое-кто додумался купить постельное белье, многие подарили сладости, некоторые — подарочные карты в магазины косметики и нижнего белья. Была куча подарков. И все — не мне. Потому что моя сестра — востребованный и популярный врач. Спасает если не жизни, то судьбы точно: венерология — штука тонкая. А я… И понеслась новогодняя ночь самобичевания.
Я сидела в затемненной кухне, поглядывая на отблески за окном, и думала о своей никчемной и неудавшейся жизни. К тридцати «с хвостиком» годам пришла одинокой и опустошенной. В один момент собралась и ушла от мужа-тирана, который за десять лет из яркой, харизматичной девушки превратил меня в собственную тень. Жила ради него, думала только о нем, ни шагу не могла ступить без его ведома, ведь решал он всё. Поэтому и не стала никем.
Я задумалась, глядя на подарки, которая получила сестра. Даже решение о том, какой купить комплект постельного белья, принимал бывший. Элементарные простыни обязательно должны были утверждаться, ведь у него же такой «утонченный вкус». И упаси Бог купить что-то без его ведома — скандала не миновать.
Я закрыла глаза и на минуту представила, кем могла бы стать. У меня могли бы быть дети. Я могла бы сделать татуировку, покрасить волосы в нереальный цвет. Могла бы пойти на курсы, о которых всегда мечтала — научиться делать ногти, шить и вязать, краситься и красить, фотографировать и рисовать… Но все это было «несолидно». Я была женой «биг босса», как он сам себя называл, и должна была соответствовать журнальным обложкам. Правильная еда и тренажерный зал, крутые шмотки и дорогая косметика — все это выглядело со стороны так, будто я счастливейшая из женщин. Вот только за глянцевой витриной скрывалась забитая и уничтоженная личность.
Нет, он не бил меня, не угрожал и не удерживал. Я любила его. Сначала любила, а когда узнала поближе, было уже поздно — созависимость сделала свое дело. Попытки уйти приводили к манипуляциям, мольбам, даже слезам — и я сдавалась. Он обещал дать мне больше свободы. И я снова верила и оставалась рядом. Пока не наступило 30 декабря и он не закрыл меня в кладовом шкафу в подвале нашего дома, аргументируя это тем, что мне «пора подумать над своим поведением».
— Сегодня вечером состоится прием у нашего руководителя, ты будешь блистать среди моих коллег! — авторитетно заявил суженый, бросая ключи от машины и часы на наполированный кожаный диван в нашей дизайнерской гостиной. — Только сними эти ужасные джинсы. У тебя целый гардероб платьев, а ты все равно ходишь как оборванка!
— Во-первых, — парировала я, — джинсы мне идут, во-вторых, их любят даже принцессы. Что касается приема — извини, не могу, я пообещала сестре, что приеду поздравить племянников.
Биг босс застыл посреди комнаты с пиджаком, повисшим на одном рукаве. Он никогда не слышал от меня неповиновения и, тем более, не знал, что я тайком посещаю психотерапевта, который посоветовал мне научиться отстаивать свои границы и свои вкусы. Подняв брови, он с нажимом спросил:
— Ты выпила? Или у тебя недосып? Ты с мужем разговариваешь, а не с дворецким. Иди переодевайся и готовься к приему. Мы выезжаем в шесть, это не обсуждается, — пиджак упал на пол, а его владелец, небрежно расстегнув рубашку, направился в сторону кухни.
Я обреченно поплелась следом. За панорамными окнами сияло солнце, отражаясь от тысяч снежинок. Я решила зайти с другой стороны. Налив немного виски, я подошла к мужу и протянула ему бокал:
— Давай не будем ссориться. Ты ведь обещал мне больше свободы. В джинсах удобно, а дети ждут подарки. Прошу, осчастливь меня, ведь скоро Новый год!
— Вот именно, — пробурчал он, отодвигая бокал. — Новый год скоро, и нечего меня позорить, я не могу явиться на прием один. Пойдут слухи и тогда не видать мне повышения.
— Ну как мое присутствие может повлиять на твое повышение? — начала канючить я. — Скажи, что я приболела, что у меня температура…
— Послушай, ты же взрослый человек, — я начала слышать в его голосе явное самодовольство. — Ты должна понимать, что моя карьера намного дороже твоих никчемных племянников и вообще всей твоей семь… — он увернулся в последний момент, а я так хотела попасть в его наглую самовлюбленную рожу!
К горлу подступила тошнота. Я в ярости сжала кулаки:
— Не смей называть мою семью никчемной! Я еду к сестре, и мне плевать на то, что ты скажешь!
Это был первый бунт в нашей совместной жизни. Обычно я молча глотала его мерзкие рассуждения о «цене людей». Достаток для этого человека превышал любые ценности. Но если раньше я плакала и пыталась уйти, а он бросался ко мне с раскаянием и через некоторое время история повторялась, теперь во мне что-то щелкнуло, и я поняла, что дальше так жить не смогу. Никакими деньгами не купишь ни любовь, ни счастье.
Увернувшись от стакана, биг босс подлетел ко мне и влепил такую пощечину, что я на мгновение потеряла сознание, а когда пришла в себя, он тащил меня за ногу в подвал. «Хорошо хоть не за волосы» — мелькнуло у меня в голове.
— Посидишь тут и подумаешь над своим поведением, тварюга неблагодарная. На чьи деньги ты собралась дарить подарки своим сраным спиногрызам? На чьи деньги ты эти вонючие джинсы купила, прошмандовка?
Дело кончилось в кладовом шкафу, из которого меня вытащила, сжалившись, наша горничная, после того как разъяренный «принц» свалил на свой прием. Подозреваю, что ее уже уволили с позором.
Я же купила билет в один конец к другой сестре и ее «спиногрызам», живущим в Омске, собрала небольшой чемодан и выгребла несколько пачек налички из тайника. Он все равно лишит меня абсолютно всего. Так хоть на первое время денег хватит.
Сестра встретила радостно, поплакали и посмеялись, встретили Новый год… Такая тихая и спокойная ночь. Я не помню ни любви, ни других эмоций. Зато теперь мне можно курить.
За окном приветливо мигали огни ночной Сибири. Теперь я далеко от Москвы, лживой роскоши и бездушного мужчины, которому вместо меня всегда нужен был аксессуар. Теперь я свободна.
В подъезде стоял слегка выпивший сосед в новогодней шапке. Простой парень без маникюра и дорогого парфюма. На его вежливый вопрос о том, что случилось и почему у меня такие грустные глаза, я вдруг, сама того не ожидая, выложила всю историю.
— … и даже несчастные простыни с пододеяльниками никогда не давал выбрать самой! — в сердцах я топнула по тлеющему на полу окурку.
Он рассмеялся:
— Ну теперь у тебя есть возможность. Я знаю, где купить постельное белье в Омске, завтра свожу тебя, если хочешь.
Теперь пришла моя очередь смеяться. И впервые за долгие годы мой смех не был наигранным.
По традиции, история должна была закончиться тем, что я стала жить счастливо с соседом, обрела взаимную любовь и все такое… Но окончилась она совсем иначе. При разводе бывший супруг отсудил у меня все, что только мог, но и сам вскоре потерял все, полетев вниз по карьерной лестнице за растрату средств фирмы. Туда ему и дорога!
Ну, а я… Вдохновленная свободой, я приобрела на прихваченные деньги бывшего небольшой магазинчик текстиля и вскоре он превратился в солидную сеть. Такая простая, но такая важная мечта — иметь свободу выбора даже в мелочах, подарила мне независимость и в остальных сферах.
А сосед остался просто соседом, ведь у него уже есть любовь всей жизни. С братом которой я как раз иду завтра на свидание! И пусть у моего спутника нет тысячи белоснежных рубашек, зато он искренне и тепло относится и ко мне, и к моей семье, уважая мою личность и мою душу.