За год она привыкла выбираться из дома только по необходимости — на работу, в магазин и к родителям. Посиделки с друзьями, шумные вечеринки и даже отпуск остались где-то в полузабытом прошлом.
Этот год заставил переставить акценты. Она многое приняла: вместо встреч — долгие разговоры по телефону, вместо буйного веселья ночных заведений — камерность домашней музыки, спасавшей от одиночества.
Случайная выборка песен, когда она слушала музыку онлайн, давала ей иллюзию свободы. Лучшим сценарием встречи Нового года была бы поездка за город, в лес. Алина представляла, как найдет огромную елку, припорошенную искрящимся снегом, упадет в чистый мягкий, совсем не городской снег и будет смотреть на синий бархат неба, усыпанный стразами — звездами.
Она точно знала, что в том лесу ее не будет мучить одиночество, ей не придется задыхаться под маской счастья, чтобы родители не догадались, что с ней происходит. Как получилось, что она одна, что вечера и ночи давят тоскливой жалостью к себе? И почему она поняла это только теперь? Ей еще сильнее захотелось уехать, казалось, что ощущение плена, которым опутал этот год, обязательно исчезнет, стоит только оставить город.
Она купила постельное белье для мамы и набор для бритья отцу и направилась к выходу. И вдруг остановилась, внимание привлекла елочка, украшенная ретро-игрушками у магазина, торгующего изделиями ручной работы. Алина подошла ближе. Между блестящими шарами и разноцветной мишурой висели фигурки милых зверюшек, цирковых артистов, девочек и мальчиков, наряженных в карнавальные костюмы.
Алина не могла отвести взгляда. У нее же был такой костюм Снегурочки, в каком классе это было — в первом, во втором? Мама целую неделю вечерами шила его из своего свадебного платья, а потом расшивала бисером. Вспомнила — во втором, ей тогда еще дали приз за лучший костюм, а Наташка заплакала. «У меня платье дороже, его мама из Москвы привезла», — причитала она. И ей тоже дали какую-то игрушку.
Зайчик — в таком костюме был Мишка, ее сосед по парте. Они просидели с Мишкой до восьмого класса, пока в середине года он не ушел из школы. Алина смутно помнила, да Мишка и не любил говорить на эту тему, вроде бы родители разводились, и мать уехала, забрав сына.
Волна воспоминаний вдруг накрыла девушку. Мишка получил «двойку» и не торопился домой, он уговорил пойти на ледяную горку. Когда поздно вечером она, наконец, зашла в квартиру, ее встречали испуганные родители. Оказывается, они уже три часа искали потеряшек. Мишка провожал ее до дома все семь с половиной лет, они были лучшими друзьями.
В восьмом классе она вдруг поняла, что не только друзьями, поняла по долгому, изменившемуся взгляду темных глаз. Он уехал перед самым Новым годом, а вечером накануне они долго гуляли по заснеженному городу. Огромные хлопья снежинок кружились в желтом свете фонаря. Было не по-городскому тихо, и каждое слово будто тонуло в темных переулках.
«Я буду помнить тебя всегда», — повторял Мишка.
Алина заметила на елке игрушку Деда Мороза.
«Пожалуйста, если можно, я больше не могу быть одна», — прошептала она, озираясь.
Дома она набрала мамин номер.
— Алиночка, мы тебя ждем, — ответила та с какой-то странной интонацией.
— У вас все нормально?
— Алинка, не поверишь, кто у нас, — зашептала мама в трубку. — У нас Мишка. Ну тот твой детский приятель. Каким он стал — красавец. Просит твой номер, дать?
— Конечно, почему ты спрашиваешь? А лучше дай ему трубку.
— Алина, — не то вопросительно, не то осторожно произнес низкий голос — голос, который она узнала бы из тысячи.
— Да, — еле выдавила она, почувствовав, как пересохло горло.
— Можно я приеду прямо сейчас?
— Почему ты вернулся?
— Я вернулся к тебе, Алина, — Михаил замолчал, а потом вдруг протянул, наслаждаясь каждым звуком: — А-ли-на…