А потому я собираю — и в литературе, и в жизни — разные примеры высказываний, трактующих интересующий меня предмет. Вот одно из них. Оно принадлежит модному в настоящее время польскому писателю Яношу Вишневскому: «Любовь — всего лишь эпизодическое и очень краткое состояние вытеснения собственного эгоизма в пользу эгоизма другого лица».
Ключевое слово в этой трактовке, на мой взгляд, — эгоизм. Действительно, сталкиваются две эгоистические по природе силы — эгоизм возвеличивать объект поклонения с эгоизмом этого объекта быть предметом возвеличивания. Один субъект эгоистически сгорает в страсти, другой — воспламеняет ее. Один преклоняется, другой стоит на пьедестале. И каждому, подчеркну, каждому принятая на себя роль кажется вполне естественной, органически присущей, а потому не вызывающей никаких опасений: один субъект вытесняет из себя эгоистическое стремление быть божеством, и вместо этого находит сильнейшее удовольствие в преклонении кому-то, другой же питается тем, что, вытесняя из себя дух преклонения, становится идолом.
Почему же это вытеснение кратковременно? Интересен в этом контексте пример, приведенный самим Вишневским в потрясающей по силе воздействия на читателя в новелле «Тест». Кратко суть истории такова. Молодая обаятельная полька времен распада советской системы получает предложение руки и сердца от преуспевающего и уже очень богатого американского бизнес-консультанта, причем предложение сопровождается целой серией романтических встреч продолжительностью от нескольких минут до нескольких десятков часов в разных городах Европы и Америки, куда забрасывает его беспокойная деловая жизнь и куда он приглашает свою возлюбленную. Она принимает предложение, семья жениха дает добро, и со скоростью курьерского поезда дело идет к свадьбе. Которая и свершается. Но потом… Тут вмешивается это злополучное «но» — девушка оказывается ВИЧ-инфицированной. Увы.
Романтизм с нашего прагматически настроенного американца немедленно слетает, он прерывает всякие контакты с ней — полностью, то есть абсолютно, категорически, вплоть до установки шифрозамка на дверях своих комнат. Девушка в страшном стрессе, он — в поездках. Хэппи энд здесь таков. В результате трехмесячной «вспышки любовной сверхновой» все возвращается на круги своя: наш американец — к своим консультациям, полька — в Польшу, предварительно выяснив, что первый тест оказался ошибочным, и на самом деле она полностью здорова. Этот, вне всякого сомнения, благоприятный для героини факт, тем не менее, не спасает ее отношения с мужем. Они разъезжаются…
Кратковременное вытеснение эгоизма? Да, всего-то на несколько месяцев затмения.
А почему такое вытеснение эпизодическое? Мне кажется, что все дело в том, что такие пары встречаются эпизодически, в этом процессе нет никакой закономерности, кроме требования или стать на пьедестал, или преклониться перед ним. Как только такая пара встречается в одно время и в одном месте, так немедленно происходит то, что романтики и поэты называют «искрой»: каждый занимает положенное для себя место. Поэтому мы наблюдаем в жизни и изучаем в литературе примеры того, как молодой богатый красавец влюбляется в косноязычную необразованную цветочницу. А придворная красавица теряет рассудок от любви к безобразному горбуну.
Таким образом, можно утверждать, что полюбить, то есть вытеснить на более или менее продолжительное время собственный эгоизм в пользу эгоизма другого лица, может только такая пара людей, один из которых предрасположен стать идолом, а другой — идолопоклонником.
При этом чем сильнее эта их изначальная предрасположенность, тем продолжительнее период вытеснения, то бишь любви. А чем более вероятны на их жизненном пути столкновения с другими идолами или идолопоклонниками, тем больше это вытеснение-любовь подвержено испытаниям супружеской неверности.