Недавно я нашла на просторах Интернета одного моего давнего бойфренда — исключительно для того, чтобы извиниться. Я встречалась с ним около десяти лет тому назад и, признаться, не дорожила ни им, ни отношениями. Я взяла у него в долг крупную сумму денег и не вернула. Я бросила его одного посреди большого чужого города. Я приехала к нему в гости, развернулась и ушла к своим друзьям, пропав на неделю. В конце концов, — грехи молодости! — я встречалась с ним и еще с одним парнем. Конечно, за последнее я не собиралась перед ним извиняться, но за первые пункты — вполне. Я считала, что он не заслужил к себе такого отношения.
Но он успел меня опередить и сделать первый ход. «Знаешь, — сказал он после традиционных обменов любезностями и новостями за последний десяток лет, — тогда я совершенно тебя не ценил. Ты была для меня слишком хорошей! Ты делала все, что я ни скажу, и меня это даже слегка раздражало…»
После такого пассажа слова извинения застряли у меня на кончиках пальцев. Потом эта фраза «ты была слишком хорошей» не давала мне спать всю ночь.
У меня есть знакомая дама, пятидесяти с гаком лет. Хорошо сохранившаяся и ухоженная. Она имеет совершенно замечательного мужа, которого она с большим удовольствием поливает грязью при каждой удобной минуте, и не менее замечательного любовника. Стоит ли упомянуть, что последнего она бьет сумкой по голове при посторонних, нервно отмахивается от него как от назойливой мухи, и единственное, что она делает радостно — пользуется его деньгами?
Самый первый мой бойфренд (да-да, дальнобойщик) недолго пробыл оным. Первые пару месяцев он исправно ходил в рейсы и привозил деньги. Потом он потерял работу и в течение полугода возлежал на диване, ожидая моего возвращения со службы. Я, воспитанная в традициях «что муж ни сделает, то хорошо», прибегала домой, варила рагу из картошки и украденной им из последнего груза гречки. У нас ее была целая наволочка — во что успел, в то и отсыпал. Наскоро убирала в доме, почему-то ему было не по понятиям это сделать, потом к нам приходили друзья и мы с ними еще тусили до утра.
А утром я шла пешком (на маршрутку денег не было) на работу и спала потом урывками в метро. Так вот, по не зависящим от меня причинам наше сожительство продлилось меньше года. То есть это не я, возмущенная взваленными на меня обязательствами кормить и содержать своего гражданского мужа, а также поддерживать порядок в доме и нашу социальную жизнь, выгнала его на мороз, а он покинул меня и разорил наш семейный очаг. Моя стратегия «хорошей жены», как ее описывали нам на уроках домоводства — верной, мудрой, в меру требовательной, терпеливой, ответственной за отношения, делающей салат, романтический ужин, самой себе маникюр и экономящей на парикмахерской, — потерпела крах.
Крах оказался двойным, после того как годы спустя он нашел себе новую постоянную пассию — неумную, необразованную, ленивую и недалекую. Однажды я в кафе случайно оказалась за соседним столиком и наблюдала, как они общаются. Муж с увлечением рассказывал друзьям о чем-то автомобильном, вдруг жена заверещала как резаная. «Что это у тебя на футболке!?» — таким тоном, как будто там был небольшой говорящий человечек, след от оптического прицела или случайно прилипший использованный презерватив. Внезапно прерванный мужчина пристыжено замолчал. «Дырка?! — продолжала вопить жена, тыкая пальцами ему куда-то в промежность. — Опять дырка?! Ты опять своими машинами все испортил! У тебя все футболки такие! Ты ходишь как бомж! Ты посмотри на себя…» — и так далее, еще минут 10 скороговоркой, в которых чего только не было, вплоть до «ты не только футболку, ты мне жизнь испортил».
Примеры можно продолжать до бесконечности. А вывод напрашивается вот какой: хорошая жена на практике — это та, которая делает так, как хорошо и удобно ей, в первую очередь ей, а все остальные лишь обеспечивают ее зону комфорта. Наверное, это одно из условий крепкого и удачного брака.