Как и любой простой смертный интернет-пользователь я не раз становился объектом для интернет-мошенников. До сих пор в течение недели я выгребаю их своего почтового ящика по два-три очередных «крючка». И каждый раз, удаляя разношерстный спам, нет-нет да и вспоминаю с улыбкой личный опыт общения с мастерами Всемирного Интернет-лохотрона.
Итак, полгода назад среди прочих я получил письмо с заголовком «Адвокатская контора «Фрост и К» разыскивает наследника Алекса Морозова. Моих познаний в английском хватило не только на заголовок, но и на общий смысл письма: «В Соединенных Штатах погиб промышленник-миллиардер Alex Morozov (разбился, бедолага, вдребезги вместе во всей семьей на авто) и адвокатская контора «Фрост и К» в течение нескольких лет занималась розыском наследников состояния, которое оставил после себя мистер Morozov. И вот, розыски и изучение генеалогического древа рода Morozovых привели на Украину
Я машинально сглотнул слюну и начал читать дальше: «Уважаемый мистер Морозов, после подтверждения Вами о получении этого письма адвокатская контора „Фрост и К“ может начать работу по оформлению наследства на Ваше имя».
Я тут же оттарабанил ответ на плохом английском: мол, вау!, респект мой с кисточкой и прочие восторги! Я «вери» рад факту кончины моего богатого родственника и полностью готов стать его наследником. Жизнь прекрасна, грузите апельсины бочками!
Ответ не замедлил. Секретарь адвокатской конторы Джулия Квинт очень порадовалась за меня и сообщила, что наследство будет незамедлительно оформлено на мое имя сразу после того, как я оплачу расходы «Фрост и К» по многолетнему и трудоемкому розыску наследника (меня, то есть). Я должен перечислить на счет конторы сумму в 3500 долларов, иначе дело не сдвинется с места (банковские реквизиты прилагались).
«Мдя… Лихо закручено, — подумал я». И тут же отшлепал ответ: «Уважаемая Джулия! У меня как раз нет такой свободной суммы — все свои средства я вкладываю в недвижимость и супермаркеты (в квартплату, проще говоря, и в еду). Поэтому выхожу со встречным предложением: не согласитесь ли Вы внести эту сумму за меня (из Ваших личных средств), а после получения мной наследства я
Джулия Квинт вместе со всей адвокатской конторой глубоко задумалась, и через неделю я получил ответ: «Уважаемый м-р Морозов! Ваше предложение выходит за рамки служебной деятельности. Служащие не имеют нарушать правила фирмы и не вступают в с клиентами в контакты такого рода. Мы также с прискорбием отмечаем, что Вы очень легкомысленно отнеслись к факту получения наследства, и сообщаем, что если в течение недели Вы не изыщете 3500 долларов и не перечислите на счет „Фрост и К“, то мы вынуждены будем найти другого наследника!»
Вот так. Отчитали меня, «господа адвокаты», как последнего двоечника. Я уж было хотел выслать им в ответ все мои познания в американской ненормативной лексике, но тут на другой мой, уже анонимный, почтовый ящик свалилось еще одно «счастье»! Заголовок скромно сообщал на английском, что я
Я, уже не раздумывая, отослал мистеру Брауну нескромное предложение внести за меня 2500 евро, а я, в знак благодарности, готов перечислить ему ровно полмиллиона евро после получения мной выигрыша.
Мистер Браун очень удивился моей просьбе и ответил вежливым отказом: не офицерское, мол, это дело, давать клиентам взаймы. Заодно он очень удивился моей непрактичности — ведь экономя 2500 долларов, я могу потерять миллион, осталось три дня.
Что ж, пора было подводить черту. Я напряг скромное знание английского и написал последнее письмо: «Ув. мистер Браун! Признаюсь, мне не привыкать терять деньги. Совсем недавно я отказался от 4-х миллиардного наследства, а Вы говорите о каком-то несчастном миллионе евро. Но лично меня удивляет именно Ваша непрактичность. У меня создается ощущение, что Вы являетесь родным братом Джулии Квинт, которая не захотела получить от меня за услуги 500 миллионов долларов. Странный вы народ, американцы! Умом, видать, вас не понять… Будьте счастливы и, как говорится, флаг вам в руки!» В конце я скромно подписался — Сергей Мавроди. Не думаю, что мистеру Брауну это имя что-нибудь говорило, но нам-то с вами, говорит, и о многом?