Мы столкнулись с ней лицом к лицу в русском гастрономе Чикаго. Я, спасенная ею ваша покорная слуга, и она, Ада Нисембойм, моя спасительница. Лет 40 с лишним назад я умирала из-за отсутствия в больнице города Одессы донорской крови моей группы. Счет шел на минуты, и «кровавая» медсестра больницы Блюша обрывала звонками городскую станцию переливания крови. Кровь моя, конечно, была, но не для меня, а для обкомовского резерва. Редкая такая кровь… обкомовской группы.
Какими пинками мой ангел-хранитель толкал главную медсестру станции переливания Аду к запретному резерву, каким небесным такси она неслась с этой кровью со Второй станции Фонтана на Черемушки, как эти две женщины успели подхватить меня у последней черты небытия… Низкий поклон тем, кто укладывал мой парашют, низкий поклон тем, кто сдавал эту кровь.
Ни Ады, ни Блюши уже нет в живых. А тогда, в гастрономе, когда я увидела Аду через сорок с лишним лет, ее лицо высветилось мне среди полок с макаронами и рисом ликом моего ангела-хранителя. В наших бесконечных «А ты помнишь???» моя Ада как раз начисто забыла повод нашей с ней последующей любви-дружбы: «Какая резервная кровь, о чем ты, я такого не помню!»…
(Чудны пути твои, Господи — я помнила всю свою жизнь этих двух медицинских сестричек, а Адка забыла, что спасла мою жизнь. Просто так светло шла она по своей жизни, что вот так по-царски взяла и забыла. Это только такие светлые люди могут делать добро просто так, как падает дождь.)
У меня не было вопросом — становиться донором или не становиться. Это стало моей потребностью — делиться своей кровью с теми, кому она нужна, тем более что моей четвертой резус-отрицательной всегда не то что не хватает, а ее просто зачастую нет. И странное дело, должна сказать я вам, сдавая регулярно кровь на плазму, мой организм начал чувствовать эту потребность физически — подходит время сдачи крови, а тебя уже как бы распирает от ее избытка. Так матери кормящие чувствуют прилив молока…
Да, были неудобства в Союзе со сдачей крови, не все было хорошо организовано, перманентный бардак, как и везде, но и не больше. Когда хочешь по внутреннему убеждению что-то сделать, закрываешь глаза на многое. А главное остается: ты помог кому-то выжить, ты помог себе сделать еще один шажок в бессмертие, ты приобщился к другим людям через свою кровь, ты получил то ни с чем не сравнимое чувство отдачи, которое получаешь от любой благо-творительности.
Do ut des. Давай, чтобы давали. Давай именно то, что тебе самому нужно — как раз это есть вот то, чего не хватает людям.
Когда меня не станет, мое уже ненужное мне тело может спасти жизнь шестидесяти людям, которых я не знаю. Меня не будет, а люди будут продолжать жить с моими органами, тканями, костным мозгом… Да хоть всю разбирайте на запчасти! Зато я буду жить дальше в этих людях, в их завтра, в детях, которые у них родятся. В шестидесяти видениях мира, в шестидесяти уникальных и неповторимых душах…
Я никого не уговариваю становиться донором. Эта статья родилась в ответ на полемику к статье об отвратительном отношении к донорам в России. Согласна, отвратительно. Но прозвучал и другой мотив в этой полемике: государство зажимает бенефиты, определенные законом донору. Разрешите вас спросить, а что оно не зажимает из того, что положено гражданину страны?
Но разве от этого исчезли люди, которым нужна ваша кровь, ваша почка, ваш костный мозг, ваша яйцеклетка? Они-то при чем, когда государство не платит по счетам, если это вообще для кого-то важно и принципиально.
Читательская и писательская аудитория ШЖ, к счастью, не принадлежит к тем слоям общества, которые зарабатывают на жизнь сдачей крови. Смею надеяться, что люди делают это по зову сердца и гражданской сознательности. В ответ на упомянутую статью я обращаюсь к вам: не прекращайте делать благое только потому, что кто-то зажал ваши законные бенефиты, что в очереди бомжи с синими рожами, что в регистратуре не так посмотрели. Просто продолжайте спасать человеческие жизни. Это — важнее.
В США не существует никаких бенефитов для доноров крови, тканей, органов, спермы, клеток, костного мозга — чего бы еще придумать отдавать людям?! И тем не менее, казалось бы, в такой прагматичной стране, где все измеряется на взгляд некоторых моих читателей, только деньгами, донорство просто повальное.
Все религиозные конфессии США признали донорство делом богоугодным, нет никаких разногласий по этому поводу. Донорство для здорового человека объявлено абсолютно безопасным. Не имеют права чести сдавать кровь исключительно только ВИЧ-инфицированные и гомосексуалисты.
Анамнез ваш собирается только на основании вопросника — вам верят, что у вас нет температуры, гепатита в анамнезе, истории венерических заболеваний и прочих напастей. Если вы не уверены, станция LifeSource (красиво переводится, друзья: источник жизни!) проведет вам бесплатно экспресс-анализ крови. Чтобы стать донором, достаточно записаться по Интернету в члены донорского сообщества и назначить время.
Наши донорские станции начинают работать рано: с 6−7 утра, чтобы люди могли успеть заехать сдать кровь до начала рабочего дня. Станции открыты также по выходным дням. По улицам курсируют автобусы — можно просто заскочить в автобус и сдать кровь на бегу. Осуществляются выезды на коллективные заявки от компаний.
Вся процедура занимает минут 15, не больше. Никаких талонов на еду и прочие благоглупости не предусмотрено — при станции шведский стол с соками и легкими заедками. Выпил сок, заел печенюшкой и беги на работу. Никаких отгулов — потому так и расписание работы станции устроено. Никаких отпусков за донорство — работодатель не заставлял вас сдавать кровь.
Орган-донорство
Если вы согласны, то на новых правах вам наносят красным пометку «ДОНОР». Это гарантирует вам, что в случае вашей внезапной кончины государство выполнит вашу волю. Если вы не определились до конца, пока вы живы, насчет орган-донорства, то такое решение могут принять ваши близкие после вашей смерти.
Видимо, в России идея орган-донорства еще долго будет казаться чудовищной из-за причин, которые не будем поднимать в этой статье. Одно отмечу, гражданам США такое страхи и опасения неведомы. Просто не все хотят, чтобы их тело посмертно было потревожено из различных соображений.
Прижизненные орган-доноры,
Хочу еще раз повторить свою мысль: давайте будем выше государства, давайте будем просто милосердными и дающими людьми, давайте простим им их жадность и загребущесть — ведь не ради хлеба единого мы спасаем друг друга. Давайте помнить: ОНИ нас спасать не будут. Только помогая друг другу, мы шагнем в бессмертие людьми. Пошагали?