Но осталось самое прискорбное последствие экологической катастрофы: погорельцы. Люди без крова, без имущества, без средств. Горько. И только не надо, если кому захочется, в этом месте упоминать про госкомпенсации и проч. Не верю я, что до всех и до каждого дойдут в таком размере, чтобы можно было снова обустроиться хоть насколько б можно прилично.
Почему не верю? Я в принципе — «оголтелый оптимист», но насмотрелась за годы и годы, и годы… Когда на меня нападали уличные хулиганы, раскроившие нижнюю губу, никому до этого не было дела, когда… да ладно, хватит, я ж знаю, почему: помогаешь другим, выдавай за них по полной.
А помочь-то все-таки хочется. Хоть кому-то, хоть как-то: поделиться вещами, например, передать игрушки, — ну, чем можно, короче. Думаю, что многим хотелось бы поступить также, и многие пытались. Как и я. Вышло же вот что.
Сначала обрадовалась объявлению на подъезде, которое гласило, что вещевая помощь принимается там-то, а денежная — по такому-то счету. Ну, в финансовой части у меня сейчас напряженка: ремонт, что по нынешним временам вылетает «в такую копеечку», что дороже золота, ежели пересчитать…
Но ведь можно перебрать вещи, тем более, что их совсем недавно перевозили со старой квартиры. Да и дома можно поискать. Особенно, если представить, что нужно человеку, выброшенному огнем на улицу, что называется — «без ничего». Лучше всего — вообразив себя на его месте.
Вот я себе такое вообразила и пошла по квартире. Насобирала кой-чего:
— чайник со свистком, б/у, но вполне приличный;
— прихватки, салфетки и полотенчики кухонные — одну-две стирки прошли, выглядят, как новенькие, мне бы тоже подошли, но можно и обойтись;
— банное полотенце, красивенькое такое, от души оторвала, можно сказать;
чайник заварной с золотой каемочкой, кем-то подаренный: ни разу не пользовалась, о чем свидетельствует носик, не «загоревший» от чаинок ни капельки;
— кружки чистенькие, почти «не надеванные»;
— пара мягких игрушек
В общем, не Бог весть что, но — от чистого сердца. Собрав баул, удивилась, каким объемистым он оказался. И весил тоже прилично, непонятно почему. Но намерение помочь от этого не уменьшилось, даже наоборот. Взвалив на плечо, отправилась по указанному адресу, предусмотрительно соотнеся время визита с графиком приема вещей.
Искала означенный пункт не слишком долго, хоть прямо во дворе того дома, где он находился, возникали затруднения с подсказками, коих просила у бабушек, гуляющих на детской площадке с местной малышней. Это меня ничуть не насторожило: у старушек, понятно, другие заботы, им бы со своими детками управиться…
И вот — о, радость — я на месте. Сгрузив с плеч баул, бойко осведомляюсь у охраны: куда дальше двигаться с посильной помощью? Оказалось, что уже прибыла: ее принимают прямо у входа в социальный центр. Что и говорить — удобно. Точнее, было бы удобно, но оказалось, что не вполне. Правда, в тот момент я этого еще не поняла.
Женщина-охранник (или вахтер, да какая разница!) в том же бойком тоне, с каким обратилась к ней я, спросила: «Вещи новые»? Честно призналась, что нет. И услышала: «Нам не велено принимать не новые». Она извинялась передо мной, как могла, частя словами и сопровождая их мимикой и жестами, но все же вставила пару раз между извинениями, что лучше всего помогать деньгами. Мол, надежнее.
Я совершенно искренне парировала: «А самим на что жить? Мы ж делимся, чем можем». Снова извинения. Поохав, кружки и чайник женщина все же приняла. Хотела еще поглядеть на остальные вещи, но мне стало как-то неловко, и профессиональным психологическим приемом закруглила беседу, потащив обратно барахлишко на себе.
Помянув незабвенного Толкиена и, всхохотнув грустно на предмет «путешествия туда и обратно», в дальнейшем по дороге все думала: «Да если б у меня, не дай Бог, все сгорело, была бы рада каждому лоскутку, и на новизну никак бы не проверяла, сразу — в дело». Но и не только об этом размышляла, благо путь пешеходный позволял по времени: например, чего может опасаться принимающая сторона?
Ну, например, того, что негодяйствующие субъекты подбросят отраву какую-нибудь. Но ведь можно проверить. Правда, для этого нужны оборудование и штат, что накладно. А разве новые вещи не могут быть обработаны какой-нибудь гадостью? Вот то-то. Зато я проверить, на что пошла, если бы нашлась, моя финансовая помощь погорельцам — так просто не смогла бы.
А вообще-то, зарядившись соответствующим образом и отбросив все свои дела, может, и смогла б (оптимизм, однако!). А стала бы? Ну, вряд ли. А больше и некому проверять-то. Там, наверху, другая температура, другие ветра и вообще другая атмосфера, из которой на нас просто чихают, коль засвербит в носу.
* * *
Вещи возвращенные так и лежат дома в том же бауле. Не могу выгрузить. Проходя мимо, гляжу и вздыхаю. А вынуть — рука не поднимается. Кому-то нужен чайник со свистком, бу, но в рабочем состоянии?..