Времена, когда всё было просто и быстро, остались в запредельно далёком прошлом. Даже в неблизком нам 19-м веке в Российской Империи Устав гражданского судопроизводства гласил (статья 702): «По делу сложному или требующему продолжительных совещаний дозволяется отложить постановление резолюции до другого заседания, о чём председатель суда объявляет публично».
В современной же России гражданские дела рассматриваются иногда годами. Вероятно, из-за их сложности. Впрочем, законодатель пытается как-то повлиять на этот процесс. 4 мая 2010 года вступил в силу Закон Российской Федерации от 30 апреля 2010 года № 68-ФЗ
Согласно новому закону компенсация присуждается в денежной форме, а размер компенсации определяется судом с учётом разумности, справедливости и практики Европейского Суда по правам человека.
Таким образом, размер денежной компенсации в этом случае фактически является судебным усмотрением. То же самое можно сказать и про компенсацию морального вреда
(статья 151 Гражданского кодекса РФ), и про целый ряд других случаев. Ознакомившись с судебной практикой, легко обнаружить, что реальный диапазон денежной компенсации составляет плюс-минус километр: от одной тысячи рублей и вплоть до миллиона.Что же это за загадочное судебное (судейское) усмотрение?
Заглянув в какой-нибудь юридический интернет-глоссарий, можно прочитать, что под судебным усмотрением понимается предоставленная судьям правовая возможность принимать строго неформализованные решения, учитывающие особенности каждого конкретного случая. Уф!!! Кажется, что без бутылки в этом не разберёшься. Выпив немного огненной воды, я чертовски смело иду дальше…
Председатель Верховного суда Израиля А. Барак трактует судебное усмотрение как полномочие, которое даётся судье законом для того, чтобы сделать выбор из нескольких вариантов, каждый из которых законен. Ограничения судебного усмотрения А. Барак разделяет на процедурные и материальные: первые — это беспристрастность и справедливость самого судьи; вторые сводятся к тому, что
Стоит обратить внимание на то, что судебное усмотрение связано с понятием внутреннего убеждения судьи. Последнее понятие также является правовой категорией, хотя и отражает субъективную мыслительную деятельность судьи. При этом очевидно, что мыслительная деятельность суда не может быть описана нормативными актами и совершенно недоступна для стороннего наблюдателя. Остаётся полагаться лишь на компетентность того или иного слуги Фемиды.
Из сказанного следует, что судьи с разным опытом, разными взглядами на жизнь в одной и той же судебной коллизии могут вынести разные решения, может быть, даже прямо противоположные. Получается, сколько судей, столько и мнений. Не является ли это противоестественным?
Работа судьи — занятие в высшей степени творческое, сродни искусству. Так должно быть. А как работают отечественные судьи? Большинство из них — ремесленники в худшем смысле этого слова (о телефонном праве и взятках я сейчас не говорю). Рассматриваемое дело наши слуги Фемиды натягивают на тот или иной судебный трафарет, им известный. Общее число таких трафаретов у них невелико: у отдельных судей меньше количества слов, которыми пользовалась Элочка-Людоедка. Судебное усмотрение приходит судьям на помощь, когда они оказались в тупике и подходящего трафарета не нашлось. Но ведь это не профессионально — подменять закон своим усмотрением. Законы следует исполнять такими, какие они есть; даже если они несовершенны.
Сейчас все «странные» судебные решения принято объяснять судебным усмотрением. Однако факты существуют независимо от того, что тот или иной субъект о них думает, и когда решение по делу противоречит фактам, никакое судебное усмотрение не спасёт.
Кстати, существует точка зрения, согласно которой судебного усмотрения нет и не может быть, поскольку суд обязан принять единственно правильное решение. Правосудие — это вид государственной деятельности, где нет места произволу и прихотям.
Кто же всё-таки прав? Следует ли допускать судебное усмотрение? Если «да», то что должно выступать в качестве его предела? Может быть, совесть?
* * *
Огненная вода — классная штука! На меня она действует как снотворное. Нескольких дополнительных глотков этого чуда… Чуть позже я принимаю горизонтальное положение, и мне видится фантастический нелепый сон: шесть древнеримских свидетелей testes во главе с разгневанным истцом преследуют судебное усмотрение. Оно отчаянно пытается скрыться и… неожиданно утекает в наше время, где прячется в Гражданском кодексе Российской Федерации. Конец эпизода.
А меня уже посещает следующее сновидение: что-то про in vino veritas…