Та самая, для которой впервые представили скульптуру «Рабочий и колхозница», ставшую одним из символов Страны Советов. Хотя это самый знаковый, но не единственный из советских экспонатов.
Не менее знаковым был и постамент скульптуры, которым служил сам советский павильон. Оба автора, и Вера Мухина, и Борис Иофан, к тому времени уже знамениты.
Мухина — одна из ведущих советских скульпторов, автор скульптуры «Крестьянка», купленной музеем в Триесте, а сейчас находящейся в музее Ватикана. Иофан — руководитель проекта Дворца Советов.
И да, 1937 — время сталинского ар-деко. Тем не менее в конкурсе на проект советского павильона участвует и такой крупный авангардист, как Моисей Гинзбург. Но время авангарда проходит. Представлять советскую империю выбран имперский стиль ар-деко.
А в Париже советскую делегацию ждало противостояние. Совершенно мирное, но… Не ясно почему, но павильону СССР досталось на выставке одно из центральных мест. А другое центральное место — германскому павильону. Напротив павильона СССР.
Может быть, случайно. Или не очень? Две тоталитарных (из песни слов не выкинешь, таким был сталинский СССР) государства-изгоя. Два государства, творящих актуальную историю. И соперничество не заставило себя ждать. Тем более, павильон Германии тоже был в стиле ар-деко.
Подготовка к выставке заняла некоторое время, пока участники строили свои павильоны. И похоже, это тоже стало частью шоу.
Павильон СССР, естественно, вызвал общий интерес: как-никак единственная в мире социалистическая страна. К тому же, в Париже было много русских эмигрантов, и уж они-то проявляли более чем живой интерес к происходящему на далекой родине. Правда, с разных сторон.
Вроде бы однажды работавшие по соседству испанцы заметили подозрительную активность возле советской техники. При осмотре оказалось, что трос монтировавшего скульптурную группу подъемного крана подпилен… Говорят, не без участия белоэмигрантов. Но одновременно другие русские эмигранты дежурили у стройплощадки, чтобы подобные эксцессы не повторялись.
Но вернемся к соперничеству советских и германских архитекторов. Сразу скажем, что оба павильона получили Гран-при. Но… Не знаю, насколько следили за работой немцев советские мастера и пришлось ли им в процессе менять проект. А вот немцы меняли.
Поначалу они спроектировали павильон выше советского, это было принципиально. А потом Альберт Шпеер вдруг выяснил, что 35-метровый советский павильон увенчает… 24-метровая скульптура. Пришлось срочно надстраивать свое здание!
И все равно павильон СССР оказался, по многим оценкам, намного удачнее: в его композиции прямо-таки читаются динамика и полет. В противовес германской монументальной статичности.
Впрочем, стоит ли удивляться успеху советской экспозиции вообще и советского павильона в частности? Иофан, выигравший конкурс на проект Дворца Советов, конечно, был суперзвездой советской архитектуры. Но не единственной!
Так что в конкурсе проектов павильона для Выставки-1937 участвовали и крупнейший конструктивист М. Гинзбург, и великие Константин Мельников и Алексей Щусев, а также дуэты группы Щуко-Гельфрейха (соавторов проекта Дворца Советов), Алабяна и Чечулина (первый проектировал ансамбли московских районов от Сокола до Ховрино, второй — автор станций метро и будущий главный архитектор Москвы).
Победивший проект Иофана хотя и был, разумеется, в стиле ар-деко, как и Дворец Советов, отличался от него и динамикой, и идеей.
Если Дворец Советов — это устремленная ввысь Вавилонская башня, то павильон 1937 года развивается по параболе, завершаясь скульптурой. Явно перекликаясь… с проектами к выставке 1925 года Ильи Голосова и особенно Николая Ладовского.
И еще павильон СССР (да и проект Дворца Советов!) весьма напоминает… архитектоны Казимира Малевича…
Наверное, на этом нужно бы оставить тему переклички советского авангарда с «победившим» его сталинским неоклассицизмом. Вот только оформляет интерьер павильона 1937 года Николай Суетин, один из самых известных учеников Малевича и теоретик супрематизма.
«Вдруг» оказалось, что интерьеры Суэтина, использующие идею архитектонов, лучше всего сочетаются с экстерьером здания Иофана…
И в противовес вынужденно бюджетному павильону 1925 года, в 1937-м СССР демонстрировал всему миру свою недавно обретенную мощь. Чего стоила одна мозаика «Карта индустриализации» — географическая карта СССР на 26,5 квадратных метрах, с символами городов и промышленных центров, изготовленными из полудрагоценных (на основе яшмы) и драгоценных камней!
И еще пару слов о «Рабочем и колхознице». Их автор, конечно, Вера Мухина. Но отчасти — и Борис Иофан.
Дело в том, что вначале был создан проект павильона, и уже для него — скульптурная группа. И на чертежах Иофана присутствует примерный силуэт скульптуры.
А это другие конкурсные варианты той же скульптуры. Все — примерно на одну тему, заданную Борисом Иофаном.
И еще. Выставку 1937 годам называли «волшебной сказкой света, цвета и звука». Эйфелеву башню подсветили множеством прожекторов и цветных ламп, использовалась и люминесценция. По сути, организаторы выставки устроили световое шоу. И на фоне всего этого разворачивалось противостояние павильонов двух молодых держав, противостояние символов имперского величия и трудового порыва.
Что до экспозиции в целом, то давайте вспомним, что выставка была торгово-промышленной. И все участники представляли на ней и успехи своей промышленности, и главное — производимые товары.
СССР представил свой образ жизни… Здесь важно, что 1937 год — юбилейный в СССР. Так что выставка оказалась посвященной еще и 20-летию единственной в мире социалистической страны и ее достижениям. А достижения были, и демонстрировать их не стеснялись.
- Например, Гран-при получил трактор ЧТЗ С-65 «Сталинец» — первый советский трактор, шедший на экспорт.
- И станции метро «Сокольники» и «Дворец Советов» («Кропоткинская»).
- Ряд наград получили мастера-керамисты.
- Гран-При выиграла картина Александра Герасимова, считавшегося в СССР «придворным портретистом».
Примечательно, что на выставке был представлен не портрет кого-то из советских вождей, а почти импрессионистская работа «После дождя».
Итогом стали 95 Гран-При и 70 золотых медалей.
Занятно, что один из Гран-При получил
Образец конструктивизма, от которого ко времени выставки почти отказались и критиковали за «формализм».
Впрочем, получил Гран-При и еще один образец сталинского ар-деко — т.н. «Стоквартирный дом».
Каким, наверное, ударом стал триумф советской экспозиции для той части эмиграции, представители которой пытались сорвать монтаж «Рабочего и колхозницы»! Надеюсь, мы еще вернемся к истории этой великой скульптуры, когда поговорим о ее авторе.
К сожалению, в СССР этот монумент спешили установить к открытию ВСХВ-ВДНХ. В итоге он был установлен на 10-метровом постаменте. Это 24-метровая скульптура, изначально предназначенная располагаться на втрое большей высоте!
К счастью, реставрация 2003−2009 годов все вернула на свои места и на изначальную высоту. С чем и поздравляю всех нынешних посетителей ВДНХ, получивших возможность видеть одну из величайших скульптур в истории почти так, как предполагали ее авторы — Борис Иофан и Вера Мухина.