Прибытие царя-бога
Царь Македонии Александр, ведя победоносную войну с персами, подходя к городу, надеялся избежать его осады. Он был настроен оптимистично, когда его армия была встречена на прибрежной дороге послами из Тира, которые сообщили ему, по словам Арриана, что город «решил сделать все, что Александр может приказать».
Александр сказал, что хотел бы войти в их город и принести жертву Гераклу — известному тирийцам как Мельгарт. Он объяснил, что происходит от Геракла, как и все цари Македонии. Их реакция была не такой, как он ожидал. Тирийцы, которыми тогда правил царь Аземильк, сказали ему, что он желанный гость, но он не может войти на остров, где располагался город.
Это взбесило македонского царя. В речи, возможно, переписанной Аристобулом или Каллисфеном и переданной Аррианом, Александр рассказал своим офицерам о своем стратегическом взгляде на Восточное Средиземноморье, объяснив, почему Тир был так важен:
Я вижу, что экспедиция в Египет не будет безопасной для нас, пока персы сохраняют суверенитет над морем; и это не безопасный курс, как по другим причинам, так и особенно учитывая положение дел в Греции, для нас преследовать Дария, оставляя в нашем тылу сам город Тир и его сомнительную верность… Я опасаюсь, что в то время, как мы продвигаемся с нашими силами к Вавилону и преследуем Дария, персы снова завоюют морские районы и перенесут войну в Грецию.
Начало осады Тира
Общепринятое мнение гласило, что Тир можно атаковать только с моря. Осада Тира представляла собой дилемму, учитывая, что тирский флот и союзный персидский флот под командованием Автофрадата имели военно-морское превосходство в восточном Средиземноморье, особенно в условии малого македонского флота.
Согласно истории, пересказанной Аррианом, решение пришло к Александру во сне. Ему приснилось, что Геракл взял его за правую руку и повел в город, идя по суше. Полагаясь на этот сон, Александр решил превратить остров, где располагался Тир, в полуостров, построив к нему дамбу с материка.
Ближайшая к острову часть суши представляла собой пологую равнину. Поблизости было много камней и других строительных материалов, поэтому начать этот проект было бы относительно легко. Однако проблема была в глубине воды. Задача также усугублялась тирскими лучниками.
Но работы начались. И начались с того, что деревянные сваи были вбиты в грязь, а сверху была построена дорога. Сначала работа шла быстро, но когда македонцы стали приближаться к острову, экипажи попали под огонь тирских военных кораблей. Чтобы обезопасить своих рабочих, Александр построил две высокие осадные башни, с которых его войска могли открывать ответный огонь по кораблям.
Тирийцы нанесли ответный удар, используя транспортную баржу в качестве зажигательного устройства. Они нагрузили ее деревом и другими легковоспламеняющимися материалами. К ее мачтам прикрепили длинные двойные реи, а на них — котлы с дополнительным горючим материалом. Они отбуксировали баржу возле башен и, используя триремы, подожгли ее. В итоге башни были охвачены пламенем.
Попытки воинов Александра бороться с пожарами были встречены тирскими лучниками на борту трирем. Тирийцы также высадили войска на дамбе, которые сожгли катапульты и другое оборудование, прежде чем уйти. Попытка штурма Тира провалилась.
Однако это был всего лишь первый раунд. Александр быстро приказал расширить дамбу и построить новые башни. Тем временем он решил приобрести военные корабли, поняв, что для победы над Тиром все-таки потребуется морская мощь.
Флот в помощь
Расширение македонского флота было на самом деле легче для Александра, чем можно было ожидать. Поскольку большая часть его завоеваний в Малой Азии имела выход к морю, то его новые подданные были готовы внести свой вклад в усилия македонского царя по созданию флота. Согласно Арриану, Кипр послал 120 военных кораблей Александру, в то время как Сидон и Родос предоставили несколько трирем, и
Герострат и Энил, цари Арада и Библоса, «убедившись, что их города находятся во владении Александра, покинули Автофрадата и флот под его командованием и пришли к Александру со своими морскими силами».
Александр также лично присоединился к морской атаке на Тир, плывя с флотом, когда он вышел из Сидона. Он находился на правом крыле армады, дальше всего от побережья. Его первоначальная стратегия состояла в том, чтобы заманить тирийцев в битву в открытом море.
Тирийцы с нетерпением ждали такой битвы на основе предполагаемой морской слабости Александра, но когда они увидели его флот, большинство осталось в порту. Флотилии Александра удалось потопить три судна, но в остальном они оказались в тупике.
Александр на этот раз имел превосходство в численности в морском сражении, но он не мог выманить на него своего врага. Если бы бой состоялся, он должен был бы быть в тесных пределах одной из двух гаваней острова.
Александр решил блокировать Тир и ждать. Он поручил кипрским триремам блокировать северный тирский порт и отправил финикийский флот блокировать южный порт.
Затем он вернулся к своей сухопутной стратегии, приказав быстро построить катапульты и осадные машины, включая тараны и защищенные башни для переброски войск. Они были размещены на кораблях для последнего штурма укреплений Тира. Тирийцы противостояли, строя свои собственные башни.
Перемены в ситуации
В конце концов, почувствовав давление морской блокады, тирийцы предприняли попытку вырваться из северного порта, используя флот из семи трирем, трех квадрирем и трех квинкеремных кораблей. Корабли двигались бесшумно, чтобы не привлекать внимания врага, но в этом не было необходимости. Киприоты спали. Застав кипрский флот врасплох, тирийцам удалось потопить или повредить несколько судов.
Разбуженный Александр приказал всем доступным кораблям в порту на материковой стороне канала выйти в море, чтобы предотвратить появление любых дополнительных тирских кораблей в открытом море. Он сам сел на корабль, намереваясь, как обычно, вести бой на передовой. В итоге Александр смог нанести тяжелый удар по тирскому флоту.
Наконец македонский царь разработал тактический план, который предусматривал высадку десанта под самые стены крепости. В северной части острова, где была построена дамба, стены Тира были самыми грозными и лучше всего защищенными, поэтому Александр решил выполнить непредвиденный фланговый маневр, поразив менее защищенную точку на южной оконечности.
Когда тирская оборона была пробита, флот Александра атаковал два тирских порта одновременно.
Победа царя-бога
Когда первая попытка взять штурмом крепость была быстро отбита, Александр отступил, отложив повторную попытку до тех пор, пока не утихнет штормовая погода на Средиземном море.
После семи месяцев осада, наконец, достигла своего апогея в последний день месяца Гекатомбаион — в том же месяце, когда Александр отпраздновал свой двадцать четвертый день рождения (20 июля 332 года до нашей эры). Плутарх рассказывает, что, изучив все предзнаменования, Аристандр уверенно заявил, что «город непременно будет захвачен в течение этого месяца». Поскольку это был последний день месяца, а Тир продержался уже 200 дней, слова Аристандра «вызвали смех и шутки».
Арриан говорит, что Александр
…привел корабли, содержащие военные машины, к городу. Прежде всего он разрушил большой кусок стены; и когда пролом оказался достаточно широким, он приказал судам, перевозившим военные машины, отойти и привел еще два судна, которые несли мосты, которые он намеревался перебросить через пролом в стене. Один из этих кораблей, который он отдал под командование Адмета, занимала гвардия щитоносцев, а другой-полк Ценуса, называемый пешими товарищами.
Когда осадные машины отступили, Александр послал триремы с лучниками и катапультами, чтобы подойти как можно ближе и поддержать атаку пехоты. Александр сам возглавил штурмовую группу, вышедшую на берег.
Когда греко-македонские войска захватили и удержали быстро расширяющийся плацдарм, оборонительные преимущества укрепленного города начали испаряться.
К несчастью для тирийцев, их королевский дворец находился в южной части города, и это была одна из первых главных целей, которые пали перед вторгшимися войсками Александра. Царь Аземильк, его старшие чиновники бежали, чтобы укрыться в храме Геракла. По иронии судьбы, это был тот самый храм, в котором Александр первоначально мирно попросил разрешения принести жертву.
В то же время флот Александра ворвался в две гавани. Финикийские корабли вошли в южную гавань, а кипрские корабли прорвали вход в северную гавань Тира. Здесь, в порту, на самой большой из двух якорных стоянок, войска смогли сойти на берег внутри гавани. Защитники отступили на оборонительные позиции в Агенореуме, храме мифического короля Агенора, но были быстро разгромлены. Теперь у Александра были плацдармы на обоих концах острова.
В течение нескольких часов, после кровопролитной семимесячной осады, войска обоих десантов соединились в северной части города. Все оборонительные сооружения, возведенные со стороны дамбы, были напрасны.
По словам Диодора, сразу после своей победы Александр приказал расширить дамбу до средней ширины и сделать ее постоянной, используя материал из поврежденных городских стен в качестве наполнителя.
…Дамба все еще существует, хотя теперь ее трудно заметить. За последние 2300 лет действие волн и дрейфующий песок привели к тому, что она превратилась в широкий перешеек шириной около 500 метров.
Александр не давал пощады тем, кого он захватывал, убивая их на месте или в конечном итоге продавая в рабство. По словам Арриана, около 8000 тирийцев было убито или казнено и около 30 000 были проданы в рабство. Курций сообщает о 6000 тирских воинах, убитых внутри городских стен, и 2000 казненных после этого.
Александр пощадил царя Аземилька и амнистировал всех, кто скрывался в храме. Зрелище оглушительного поражения его города и Александра, стоящего в храме, который он однажды попросил посетить мирно, вероятно, было достаточным наказанием для царя.
После битвы при Иссе и осады Тира Персия перестала быть средиземноморской сверхдержавой. После того как у его армии «было вырвано сердце», а у его флота — базы, Дарий не мог серьезно бросить вызов Александру, пока его армия не окажется глубоко внутри Персидской империи.