В самом начале ХХ столетия в царской России было весьма неспокойно. В стране вовсю бурлили революционные настроения и происходили с завидной регулярностью террористические акты.
А ещё в это время существовал довольно обширный и влиятельный «Союз русских фабричных и заводских рабочих», в деятельности которого принимал самое активное участие священник церкви Святого Михаила Черниговского при Петербургской пересыльной тюрьме. Звали священника Георгий Аполлонович Гапон.
Многие говорили, что организация Гапона прямо связана с царской охранкой и создана исключительно для того, чтобы хорошо контролировать рабочих, а также их настроения. Как бы там ни было, а «Союз» был влиятельной организацией, и Георгия Гапона многие простые люди боготворили, считая чуть ли не единственным своим заступником перед царём и дворянами.
Наверное, именно поэтому тысячи рабочих поверили Гапону и вышли 9 января 1905 года на шествие к царскому дворцу, где вскорости многие из них погибли от пуль солдат и казаков.
После этой трагедии Гапон спешно уехал за границу, в Швейцарию. Он совершенно справедливо полагал, что наверняка найдутся те, кто обвинят его в грубой провокации с простыми людьми и захотят привлечь его к ответу.
В общем, Георгий Гапон постригся, побрился, переоделся в другую одежду и беспрепятственно покинул пределы империи. Интересно, что некоторые из наиболее доверенных рабочих присутствовали при его трансформации и специально разобрали на память пряди волос горячо обожаемого ими священника.
Пока Гапон проживал в Швейцарии, среди недоброжелателей российского премьер-министра Витте созрела идея сместить его с поста. Витте недолюбливал царь; кроме того, премьер-министру вменяли в вину либеральные послабления в стране, из-за чего, мол, и начались всякие революционные брожения.
В общем, тайные враги Витте решили сделать так, чтобы тот встретился с опальным Гапоном хотя бы разочек. А уж факт этой встречи совсем скоро стал бы достоянием общественности, и в результате всяких подтасовок с фактами Витте заставили бы покинуть свой пост. Тем более что Николай Второй этому препятствовать бы не стал.
Но тут в дело вмешались ещё одни силы. Георгий Гапон, проживая за границей, посетил Париж. Там он встречался со знаменитым провокатором Азефом и зачем-то довольно откровенно рассказал ему о своих контактах с царскими жандармами.
Азеф был тот ещё фрукт и поспешил доложить про откровения Гапона Центральному Комитету эсеровской партии. После чего последовало почти молниеносное решение: Гапона необходимо казнить.
Тем временем Гапон, с которым «поработали» представители царских жандармов, вернулся в Россию. Он, по совету своих «благодетелей» из политического сыска, стал добиваться встречи с Витте.
Гапон передавал приближённым Витте, что он, мол, раскаивается в своём прошлом, готов понести наказание за организацию шествия 9 января, а с ещё большей охотой хочет послужить царю в деле борьбы с революционным движением и, тем самым, искупить свою вину.
Витте встречаться с Гапоном отказался. Тогда Гапон передал, что готов вновь уехать из России насовсем, но у него нет на это денег. Скрепя сердце, Витте распорядился выделить Гапону 500 рублей, чтобы он навсегда покинул пределы империи. Это решение, вполне разумное, чуть позже стоило Витте поста премьер-министра.
Тем временем в Петербург прибыл эсер Рутенберг для осуществления казни Гапона. Царская охранка о приезде Рутенберга узнала и потребовала, чтобы Гапон склонил эсера к сотрудничеству с властями.
Рутенберг, ясное дело, имел на этот счёт другие планы. Он пригласил Гапона на дачу в Озерки под Петербургом, снятую на подставного человека. А ещё на эту дачу Рутенберг позвал четырёх человек из числа рабочих, которые продолжали уважать Гапона даже после всех перечисленных выше событий.
Прибыв на дачу, Георгий Гапон завёл беседу на счёт того, чтобы за 100 000 рублей Рутенберг сообщил ценную информацию про эсеров жандармам. Разговор Рутенберга и опального священника был долгим, и его хорошо слышали рабочие, притаившиеся в соседней комнате.
Когда от всего услышанного их терпение лопнуло, они ворвались в комнату к Гапону и после кратковременного сопротивления задушили его.
Хотя жандармы вроде как опекали Гапона, о его смерти стало известно лишь через месяц. Причём шум подняла хозяйка квартиры, в которой проживал Георгий Аполлонович.
После подтверждения смерти Гапона в прессе усилилась травля премьер-министра Витте, которая началась в конце 1905 года.
Всё приняло настолько серьёзный оборот, что 14 апреля 1906 года Витте, измученный нападками со всех сторон, подал прошение об отставке. Которое совсем скоро было удовлетворено.