Никогда и никто столько не врет, как на войне. Когда врут на войне — это часто бывает не вранье, а просто режим секретности. Говорят, что когда «те, кто наблюдают за режимом секретности» прохлопали ушами и в центральной газете в статье о рейде корреспондента проскочили слова «немцы пытались бомбить нашу лодку, но мы нырнули так глубоко, что они взрывались выше нас, не причиняя вреда», то немцы, узнав такое, перенастроили взрыватели своих глубинных бомб — и те перестали взрываться выше…
Говорят, что такое информирование врага повлекло тяжелые последствия для тех, кто его допустил. Однако нашим подводникам, погибшим из-за дурости корреспондента и нерасторопности цензора и редактора газеты, это не помогло.
Летом 1943 года немцы еще были сильны, но далеко не так, как летом 1941 или 1942 года. Руководство СССР об этом хорошо знало и ожидало попытки немцев наступать в одном месте — там, где удар мощных танковых кулаков был способен нанести максимальный урон РККА.
Немцы выбрали курский выступ фронта, а наши это поняли и начали готовить в этом месте многослойную оборону. В отличие от боев начала войны, в укреплениях сидели войска, готовившиеся к будущим боям.
Про Курскую битву существует много информации, про нее писали и пишут не только статьи, но и отдельные книги. И если брать мемуары наших военачальников времен СССР (а потом такие мемуары то ли перестали писать, то ли перестали печатать), то все считали, что победил именно их род войск.
Артиллеристы писали про «артиллерийскую контр-подготовку», которую начали за два часа до начала артподготовки немцев. Мол, тогда немцы понесли огромные потери — настолько, что даже отложили на несколько часов начало своей артподготовки и наступления. А потом наши противотанковые пушки изрядно проредили наступавшие по ровной степи немецкие танки.
Танкисты говорили о победном Прохоровском сражении, в котором наши разгромили и остановили наступавших немцев, заставив их перейти к обороне. Хотя в рассказах воевавших танкистов все же глухо звучало про то, что «Тигры» и «Пантеры» сильно превосходили тогдашние Т-34 и по бронированию, и по вооружению. И потому в бою для наших танкистов очень важна была высокая квалификация механиков-водителей, буквально «танцевавших» под огнем немецких танков, уклоняясь от смертельно опасных для Т-34 даже на большом расстоянии попаданий снарядов. Тогда как тех же «Тигров» и «Пантер» из Т-34 можно было поджечь только в борт, и то — с небольшого расстояния…
Саперы с гордостью рассказывали о своих ПОЗах (подвижных отрядах заграждений), которые быстро «выкладывали» почти под гусеницы немецких танков новые минные поля, на которых во время Курской битвы подорвались многие десятки немецких танков. А главное — попав на такое «новое» поле, немцы резко снижали темп наступления, будучи вынуждены или отвернуть, или ждать саперов.
Летчики гордились тем, что впервые за всю войну летом у немцев не получилось захватить небо для того, чтобы авиацией очищать дорогу танковым дивизиям.
Даже пехота говорила о своей победе — ведь линии обороны были многослойные, траншеи были укреплены деревянной опалубкой, солдаты были натренированы на бои с танками. Это позволило дольше удержать свои позиции и жечь немецкие танки противотанковыми гранатами и бутылками с горючей смесью.
И все они, частично, были правы. Как правы даже те, кто, взяв за основу рапорты немецких командующих о потерях техники, рассказывает о тяжком поражении РККА в Прохоровской битве. Вообще, «почти правда» часто бывает похожей на правду, и кому-то приятнее, чем «правда просто».
Правда ли, что во время сражения у Прохоровки наши потеряли свыше 300 танков, а немцы — всего 70? Да, правда.
Но правда и то, что 70 немецких танков — это необратимо поврежденные, сгоревшие танки. Количество танков, которые можно отремонтировать, было намного больше — к концу сражения в танкоремонтных мастерских немцев скопилось свыше 500 немецких танков. И все они стали трофеями РККА.
Как правда и то, что танковая армия Ротмистрова наполовину состояла из Т-34−76, а наполовину из Т-70, которые в бою с тяжелыми танками врага вообще не могли причинить им какой-либо ущерб в
Правда ли, что немцы смогли прорвать первую линию обороны РККА на юге? Правда, но за первой линией были еще две линии обороны, и чтобы их прорвать — немцам понадобилась неделя непрерывных боев.
В итоге правдой о Курской битве является то, что немцы переоценили свои силы, желая прорвать фронт Красной Армии, окружить и разгромить войска двух фронтов, а потом ударить на Москву. Они потеряли слишком много танков, потеряли стратегическую инициативу, перешедшую к РККА, и до конца
Наступление немцев остановил не кто-то один, а все вместе. И пехота, отчаянно отбивавшаяся в своих окопах. И летчики, не давшие немцам захватить небо и помочь их таковым соединениям прорывать нашу оборону. И артиллеристы, бесстрашно стоявшие на своих позициях и уничтожавшие немецкие танки. И танкисты, на своих Т-34 и Т-70 бесстрашно сражавшиеся с новыми танками немцев и заставившие врага прекратить наступление и перейти к обороне.
Для РККА это была общая Победа. Это и есть — правда.