— Но у них неправильная математика, они даже умножение не делают, и считают на палочках, что тут интересного?
— Ну, ты просто в математике немного всех обогнал, молодец. Зато теперь ты можешь помогать учителю, помогать другим ребятам. А вот писать тебе надо тренироваться самому, чтобы получалось красиво.
— А зачем мне письменные буквы учить? У меня печатные нормальные.
— Письменными писать быстрее. Взрослые пишут письменными. На других предметах тебе надо будет записывать то, что говорит учитель, ничего не пропустить, для этого важно тренировать почерк.
— И в институте тоже?
— Конечно.
— То есть потом будет так интересно, что мне захочется записать все и не пропустить ничего?
— Конечно. И интересное будет, и важное, и свои мысли и идеи будут такие важные, что их очень захочется записать и ничего не пропустить…
— А учиться надо, чтобы была хорошая профессия, за которую хорошо платят, и чтобы хорошо жить, и чтобы с пользой, и чтобы мной гордились мои потомки, — выдает сын сумму идейных установок, рисуя крючки в прописи…
А я смотрю на него и уже сама не верю в прописные истины нашего детства.
Ориентиры
Я из того поколения, которое родилось еще в СССР, но взрослую жизнь начало уже в России. Поэтому у меня нет своего мнения о той стране, и этой темы я касаться не буду.
Я училась в сильной школе, закончила с медалью, бесплатно и легко поступила в вуз, и там успевала на стипендию… Типичный комплекс отличника. Все, что я делаю, я делаю с полной отдачей. А если не уверена, что смогу сделать что-то идеально, и нет времени или возможности восполнить недостаток знаний, опыта — не берусь за такое дело. Это помогало мне в карьере. В начале. Пока я не столкнулась с фразой «Таким мозгам место за границей».
Я не стремлюсь куда-то уехать. В конце концов, в школе нашего детства еще очень хорошо учили. В том числе любить Родину. То ли научили так качественно, то ли просто боюсь что-то радикально менять, но после раздумий над той злополучной фразой, после сравнения «там» и «тут», я решила, что мое место — в России, которая меня вырастила и воспитала.
Мы же должны стремиться сделать жизнь свою и своих близких лучше, правда?
Поступать по совести — это реализовывать себя, не причиняя вред другим, так?
Долги надо отдавать, а долг Родине — в развитии своих умений и талантов для ее процветания, да?
Смейтесь-смейтесь, это фраза без политического окраса, Родина — это земля предков, их честь и память о них… Итак, я решила, что, по моим ориентирам о Чести, Совести и Долге, — правильно остаться здесь.
На этом решении закончилась парадоксально и моя карьера в классическом понимании. Человек, которым можно заменить целый отдел, невыгоден компаниям. «Мы очень хотим, чтобы проект делала именно ты. Но в штат — нет, в штате нет единицы под тебя». Да бог с вами, уже перестала расстраиваться. Работа есть, как специалиста ценят. Социалки нет? Но я и не стремлюсь на больничные, а на пенсию, которую никогда не получу, все равно капает. Я прекрасно понимаю, что это не мне на пенсию, а на оплату нынешним старикам. А (не)здоровый оптимизм предательски твердит: не за чертой бедности же живем.
За чертой — это когда голодают. На грани — справедливое определение для жизни семьи из одного взрослого и одного ребенка в начале XXI века. Ныть нет ни времени, ни смысла, нытье ничего не меняет.
Примерка ориентиров
Иногда перелистаешь в голове все «правильные» идеи и приходишь в ужас — похоже на юродство. Получается, жить по ориентирам — это быть юродивым? Но позвольте, если жизнь по законам совести — безумство, то разумным будет жить бессовестно? Лицемерие получается.
Школа Дошкольника
После второго занятия в школе дошкольника мне звонок на сотовый. Не представившись:
— Мы собираем по 300 рублей на ксерокс в школу, принесите в среду.
Я:
— А с кем я говорю?
— Это из школы. У вас ведь Саша ходит в ШД?
— Да, но с кем я говорю?
— Какая разница? Я училась в этой школе, теперь родительница из вашего класса, родительский комитет представляю. Вы деньги сдавать будете?
— Нет!
Пауза.
— Надо!
— Кому?
— Школе. Вы понимаете, что через год вам в первый класс?
— Конечно.
— Ну вот, привыкайте, уже начинается, привыкайте. 300 рублей принесите.
— Нет, — настаиваю я.
— Почему?
— Я не знаю, будем ли мы учиться и дальше именно здесь. Это первое. 300 рублей — это 150 листов распечатки в соседнем ларьке, и я не знаю, что в таком количестве печатать за учебный год дошколенка, если мы сдали на учебники тысячу сверх основной квитанции. Это второе. Триста рублей с 30 человек это 9 тысяч, а ксерокс стоит от 2,5 до 5. Это третье. И четвертое — вы так и не представились, с какой стати я буду обсуждать финансы с анонимом?
Пауза. Настроение препоганое, решаю дожать собеседницу:
— Не говорите никому, что вы учились в этой школе — это не делает ей чести.
После паузы:
— Почему?
— Вы не знаете даже этики общения по телефону.
Не то чтобы меня жаба задавила за эти 300 рублей. Точки над i хотелось сразу расставить. Ведь уже доподлинно известно, что условно бесплатное образование в этой дворовой школе на первоклашку обходится в 8000. И отмазки, что это для блага детей, — такое же лицемерие, как ориентиры морали в современном обществе. Ведь даже если сдать 3000 в месяц на английский для ребенка, все равно ни один гениальный учитель не научит иностранному 35 человек без деления на группы за два урока в неделю. Разве что методом гипноза. Это все галочки. Это все лицемерие.
Это как в садике — после сбора родительских кровных на ремонт аналогичная сумма списывается с официального счета садика, акты подозрительно не нужны, а у завсадиком появляется новенький внедорожник.
Все просто. Не бубните, не завидую я тем, кто научился барахтаться в этой лицемерной реальности и жить лучше большинства. Не завидую. Мне противно. Точнее, с каждым днем я все глубже в шоке и дезориентации — те ли ценности надо транслировать своим детям?