— Олигархи — это такие дяди, у которых все есть.
— Все-все, и даже велосипеды с моторчиками? — шестилетний отпрыск залез мне на шею.
— И даже велосипеды с моторчиками, — улыбнулся я. — Помнишь сказку про кота в сапогах? Там жил такой Карабас-Барабас.
— А, помню. «Это чьи земли? Это земли Карабаса-Барабаса. А это чей замок? Это замок Карабаса-Барабаса», — процитировал по памяти Шарля Перро ребенок. — А я буду олигархом, когда вырасту?
— Ну зачем тебе быть этим самым олигархом? — занервничал я. — Лучше стать летчиком или моряком. Будешь летать по небу или ходить по морям в разные страны. А олигарх должен быть жадным и скупым. Иначе у него денег не будет.
— То есть олигарх — жадина-говядина, — вынес приговор сильным мира сего ребенок. — Нет, тогда не хочу. Лучше уж пожарником.
— Не пожарником, а пожарным, — поправил я сына, хотя и сам не видел никакой разницы. — Или милиционером.
— Нет, милиционером я не хочу. У нас в соседней группе два мальчика. Эти, как их… Юродные братья.
— Не юродные, а двоюродные.
— Ага. Так у одного папа милиционер, а у другого бандит.
— Как бандит? — ужаснулся я.
— Ну, такой, как в кино про Глухаря.
— Какого еще Глухаря? — опять удивился я.
Сын посмотрел на меня с сожалением и попытался объяснить, что сейчас идет такой классный сериал, и все ребята из группы его смотрят.
— Так вот, тот мальчик, у которого папа милиционер, стесняется его, когда домой забирают. А тот, у которого бандит, — хвастается.
— А ты откуда знаешь, что его папа бандит?
— А про это все знают. Даже воспитательница. А мальчик говорит, что он еще всем крыши чинит. Он что, еще и строитель?
Я задумался. Объяснить шестилетнему пацану, почему бандиты в нашей стране чинят крыши, было нереально. Но сын продолжал задавать свои глупые, на первый взгляд, вопросы.
— Пап, а пап. А вот Машка Чунькина говорит, что деньги идут к деньгам. А у меня как было в кошельке три рубля, так они там и лежат. И другие три рубля к ним почему-то не приходят.
— К трем рублям никогда ничего не прибавится. Надо, чтобы денег было много-много, как у олигархов. Только большие деньги притягивают другие деньги. Вот Земля большая, поэтому она притягивает маленькую Луну.
— А сколько стоит Луна?
Вопрос сына вновь поставил меня в тупик.
— Ну, если Луну продавать по ценам, которые сейчас есть на землю в ближайшем Подмосковье, то у всех олигархов в мире таких денег не будет.
— Значит, Луну теперь никто не купит, — сделал вывод шестилетний философ. — Когда я вырасту, то обязательно туда слетаю. А ты был на Луне?
— Нет, только в Египте, — вздохнул я. — В Шарм-Эль-Шейхе за акулами гонялся.
Ну, и поймал?
— Нет, они испугались и уплыли.
— Они, наверное, быстроплавучие, — сделал вывод сын. — Пап, а все-таки, у тебя когда-нибудь будет много-много денег?
Я ничего не ответил и уткнулся носом в «Коммерсант». И подумал: хорошо, когда тебе всего шесть лет и можно мучить отца разными вопросами.
А ребенок тем временем потерял к беседе всякий интерес. Убежал на горку и весело взвизгивая, скатывался по ней на попе.