В городах люди жили очень скученно. Антисанитария и грязь вызывали эпидемии, косившие население. В христианской Европе не было места асклепиадам. Так появились врачи. Что они умели?
В самом начале они не умели практически ничего. Хорошо было написано в «Фаусте» Гете — он вспоминает, как во время эпидемии чумы пытался лечить больных придуманным им лекарством. Увы, он сам вскоре понял, что люди часто умирали даже не от болезни, а от его якобы лекарства.
Эпидемии инфекционных заболеваний буквально опустошали скученные муравейники средневековых городов. Чума, холера, дизентерия, тиф… Уж если заболел — надо молиться. Вдруг Бог сжалится и покажет свое чудо. При этом часто чума выкашивала почти подчистую целые регионы.
Но люди при этом постоянно воевали. А где войны — там и раненые. Боевые раны промывали водой или вином и перевязывали. Ну, а если загноится — значит, такова Божья воля. Однако и в те времена военные хирурги читали труды Галена и Гиппократа и со временем стали прикрывать раны повязками, пропитанными, например, спиртом, сближать края раны, как это делали древнегреческие асклепиады.
Тем временем на арабском Востоке бережно относились к наследию Древних Греции и Рима. Следуя заветам великих врачей древности, арабские врачи вносили свой вклад в развитие медицины: например, для лечения ран в повязку стали подкладывать хлопковую вату. Арабские ученые писали труды, которые впоследствии были высоко оценены и в Европе. Наиболее знаменит Абу Али ал-Хусейн ибн Абдаллах ибн-Сина (Авиценна), который свел воедино многие труды великих ученых, бывших до него, отбрасывая суеверия и ошибки и добавляя полезные методики лечения.
Врачи средневековой Европы свысока смотрели на хирургов. Вообще-то, вначале и профессии такой не было. Цирюльники вырезали мозоли, взрезали нагноения и тому подобное.
Пока не придумали огнестрельного оружия, военные врачи, цирюльники-хирурги как-то справлялись с ранеными, у кого из них раны не воспалялись — тем удавалось излечиться. Но когда появилось огнестрельное оружие, вначале даже его раны были безусловно смертельными.
Практически все раны от пуль воспалялись, загнивали — и раненые обязательно умирали. В среде медиков вполне серьезно говорили о «пороховом яде». Огнестрельные раны в те «просвещенные» времена было признано правильным заливать раскаленным маслом. Да-да, именно раскаленным маслом. Раненые дико орали, а раны все равно гнили — появлялись сильные ожоги, которые потом воспалялись, и человек все равно очень часто умирал.
Первым, кто предложил не заливать несчастных раненых кипящим маслом, а накладывать мазевые повязки, был Амбруаз Паре. В состав мази входил скипидар, который оказывал асептическое воздействие на рану. Рана не воспалялась, а потому быстрее заживала.
Тяжелые ранения конечностей в те времена «лечили» ампутацией. Это тоже было шагом вперед: если тяжелую огнестрельную рану, когда кость перебита пулей, просто уложить в лубки, то загрязнения, неизбежные в полевых условиях, практически гарантированно приводили к заражению раны, воспалению — и смерти от гангрены. А если конечность ампутировать — у раненого появлялись хорошие шансы остаться живым.
Тем более что до Амбруаза Паре ампутации делали во избежание сильного кровотечения из перерезанных сосудов — раскаленным ножом. Это было невероятно больно — и культя от ожога часто воспалялась и загнивала, приводя раненого к finis letalis. А Амбруаз Паре первым начал практиковать перевязку крупных кровеносных сосудов (лигатуру). Ампутация все равно была крайне болезненна, но ожогов на культе не было и кровотечение бывало остановлено во время операции самим врачом. У раненого появлялся шанс остаться живым, хотя и лишенным конечности.
Недаром Амбруаза Паре называют отцом современной хирургии — ведь в его времена хирургическое вмешательство считалось грехом, что заставило самого Амбруаза получить от Папы Римского специальную «хирургическую» индульгенцию. Быть прощенным самим Римским Папой за спасение жизней раненых — странные тогда были времена.
С Амбруаза Паре начинается анатомо-морфологический период развития хирургии.
Далее и медицина, и хирургия продолжали развиваться. Врачи перестали лечить воспаление той или иной «желчи» в организме, начав бороться с болезнью. А хирурги, наконец, убедились, что обеспечение чистоты раны позволяет при операциях если и не избежать загнивания, то во всяком случае резко уменьшить число таких осложнений после операций.
Истории медицины оставался один шаг до современной хирургии. Сделан этот шаг был в XIX веке.