Кому не известно письмо Татьяны Лариной к Евгению Онегину?! Именно с него я хотела начать свои размышления о письмах нашего времени — времени открытий и новых технологий.
Письмо — это, казалось бы, просто бумага с написанным на ней текстом, посылаемая кому-либо для передачи информации или для общения с нужными для нас людьми. Но не все просто так. Обдумывая текст, мы столько переживаний вкладываем в письмо: это любовь и грусть, душевное тепло и неприязненная холодность, светлая радость и негодование.
Исписанный лист хранит на себе вашу энергию и запах (сколько раз девушки капали на конвертик свои любимые духи, чтобы милый друг вспомнил их аромат?!). Письма хранили у сердца и перечитывали время от времени, будоража нежные чувства.
Размышляя, я не могу не вспомнить послания моего старого друга и лучшего учителя Виктора Ростокина. Это были маленькие листочки с неразборчивым мелким почерком, на которых он хвалил мои творческие труды или разбивал все в пух и прах. Но не в этом дело, это были листочки «величиною с его сердце», как говорил этот мудрый человек. Прочитал письмо — и будто пообщался с дорогим тебе человеком, прикоснулся к его святой душе.
В эпоху, когда письма перевозились тройками или в почтовых дилижансах, они писались длинно, неторопливо, сердечно, с таким расчетом, что драгоценное письмо, преодолев не один километр, сократит расстояние и заменит, хоть в малой степени, личную встречу.
В культурном обиходе человечества, к счастью, сохранились замечательные памятники письма. Это переписка Честерфильда с сыном, Вольтера с мадам де Севинье, Герцена с женой, Достоевского с братом…
В двадцатом веке упростили дело телеграф, телефон и Интернет, в двадцать первом — SMS, MMS
Пара строчек по электронной почте — для родных это достаточно, чтобы знать, что мы живы-здоровы. Но достаточно ли?! Я каждую неделю перезваниваюсь с мамой, но отчего же она постоянно спрашивает: «А почему не пишешь? Все ли у тебя в порядке?» И каждый вечер с надеждой проверяет огромный «советский» почтовый ящик на стене дома. По количеству писем она делает мрачные выводы, не спит ночами, переживая, и молится, молится, молится. Совестно.
Но наш мобильный век заставляет жить по-другому. И мало, кто сейчас «в забвеньи шепчет наизусть письмо для милого героя», вновь цитирую Пушкина, в устах которого когда-то прозвучало определение — «почтовая проза».
Я не против развития высоких технологий, но не стоит забывать такой милый жанр, как письмо.