Доходило до того, что одна композиция могла занимать всю сторону пластинки, а треки альбома — не иметь разделительных канавок и плавно перетекать друг в друга. Однако больше всего поражает то, что столь непростая музыка оказалась тогда востребована массовым слушателем и занимала верхние места поп-чартов.
В череде классических альбомов той эпохи судьба пластинки «Tubular Bells» оказалась, наверное, самой тяжёлой. Как и детство её автора — Майка Олдфилда. После смерти его младшего брата, родившегося с синдромом Дауна, у матери развилось психическое расстройство, усугублённое алкоголизмом. В результате мальчик вырос замкнутым и всё свободное время посвящал не играм с друзьями, а музыке.
Майк Олдфилд:
Я был подавлен и создавал при помощи музыки альтернативную реальность, в которой было всё, чего не было в моей настоящей жизни. В «Tubular Bells» есть часть с воздушными мандолинами: они звучат так, будто вы в раю, и это было абсолютной противоположностью тому, что я на самом деле ощущал.
Реклама
Привыкший к одиночеству, Майк научился играть на множестве инструментов и благодаря этому мог воплощать свои музыкальные идеи практически без посторонней помощи. Однако даже универсальному и самодостаточному
Олдфилд хорошо подготовился к походу по рекорд-компаниям. Сначала он прямо в квартире записал демо-версию будущего альбома, используя все подручные средства (например, включил туда звук детских погремушек и включённого пылесоса). Однако когда менеджеры компаний узнавали, что творение Олдфилда — это огромный опус инструментальной музыки без лирики и барабанов, переговоры сразу прекращались. Майка отшивали в столь грубой манере, что он запомнил это надолго.
Майк Олдфилд:
Должен признаться, однажды я потратил целых полчаса, пытаясь найти через Google кого-то из людей, выставивших меня за дверь, посчитав меня за психа. Я никого не нашёл. Видимо, когда «Tubular Bells» стал № 1, всех их уволили.
Реклама
Отчаянье и безденежье довели Олдфилда до того, что он стал подумывать об эмиграции в… СССР, чтобы стать там государственным музыкантом и получить бесплатный доступ к студии. Но альбому «Tubular Bells» так и не суждено было выйти на советской «Мелодии».
Однажды, когда Майк подрабатывал сессионным музыкантом на студии The Manor, он показал свою запись звуко-инженеру Тому Ньюману. Тот пришёл в настоящий восторг и поделился им с владельцем студии — Ричардом Брэнсоном. Уверенность в потенциале альбома была настолько сильной, что Ньюман посоветовал Брэнсону зарегистрировать под это дело собственный лейбл. Именно так на свет родилась знаменитая компания «Virgin».
Майк Олдфилд:
Я всегда считал, что если кто-то даст мне шанс, я могу сделать что-то по-настоящему уникальное. В то же самое время, когда я встретил Ричарда, я узнал, что в Советском Союзе музыкантов нанимает государство. Если бы не Брэнсон, я бы играл на балалайке на Красной площади.
К тому времени Майк продумал своё творение настолько тщательно, что почти все партии записывал с первого дубля. Трудно поверить, но первая половина альбома была готова уже через неделю. Однако потом студия оказалась занята, и Олдфилд писался урывками, когда было свободное время. В результате процесс затянулся на 9 месяцев — с сентября 1972 по весну 1973 года.
Из-за того, что Майк собственноручно играл на подавляющем большинстве инструментов (коих насчитывалось два десятка), для сведения альбома потребовалось около двух тысяч (!) наложений. Компьютерных программ тогда не было, и процесс больше напоминал кружок «Умелые руки», где приходилось постоянно резать и склеивать магнитную плёнку.
Рок-барабанов так и не появилось, зато появились т.н. трубчатые колокола, звон которых стал инструментальной «фишкой» альбома. Звучат там и человеческие голоса, хотя к лирике они никакого отношения не имеют. Кроме бессловесных женских вокализов, мы можем услышать дикие вопли самого композитора — т.н. «крик пилтаунского (читай — пещерного) человека» («Пилтаунским человеком» называли одну из антропологических находок, которая на поверку оказалась подделкой).
Сначала Олдфилд просто верещал в микрофон, а затем запись замедлили, чтобы голос стал ниже и жутче. На YouTube даже можно послушать, как это звучало в оригинале, без обработки.
Единственные внятные слова на альбоме стихами тоже не назовёшь. Они принадлежат музыканту Вивиану Стэншоллу, которого Олдфилд попросил представить инструменты, использованные в записи. Мы можем слышать это перечисление в конце первой части альбома, где после каждого «оглашения» Майк играет партию названного инструмента. Композитор вспоминал, что после того, как Стэншолл крикнул финальное «…and tubular bells!», он понял, что «Трубчатые колокола» — отличное название для альбома.
До этого Олдфилд называл своё творение просто «Opuse One». Брэнсон, в свою очередь, настаивал на названии «Breakfast in Bed» («Завтрак в постели») — во многом потому, что у него была подходящая обложка, где из яйца вместо желтка вытекала кровь.
Но у Олдфилда родилась другая идея оформления. Пытаясь добиться более громкого звучания, он начал бить по трубчатым колоколам не деревянным молоточком (как положено), а таким, которым обычно забивают гвозди. Ну, и, разумеется, сильно их погнул. Так на обложке и появилось изображение трубчатого колокола, согнутого, что называется, в баранку.
Я не мастак писать об инструментальных опусах, но с уверенностью могу сказать, что даже на фоне своих коллег по прогрессивной рок-музыке «Tubular Bells» звучал очень оригинально. Если ELP обращались к наследию европейской классики, а PINK FLOYD специализировались на «космическом» звучании, то «Трубчатые колокола» выглядели предельно эклектично. Когда в 2003 году Олдфилд заново перезаписывал этот альбом, то впервые разделил сплошное полотно на отдельные треки. Названия их очень красноречивы: «Latin», «Blues», «Jazz», «Thrash» и даже «Russian».
Майк Олдфилд:
Я слушал всё, начиная от тяжёлого рока, заканчивая, как сейчас говорят, этнической музыкой, и я недоумевал, почему все эти направления нельзя объединить в рамках одной композиции и почему никто не пытается этого сделать.
Реклама
Особую слабость Олдфилд питал к кельтскому фольклору, к которому обращался в своём творчестве ещё не раз («Возможно, потому что я наполовину ирландец»). Вот и на «Tubular Bells» мы можем услышать фрагмент, где перегруженные гитары имитируют звук шотландской волынки. А завершается альбом и вовсе задорной плясовой, более уместной для деревенского паба.
Главной же изюминкой «Tubular Bells» Олдфилд считал вступление, где колокола выбивают ритм в необычном размере — 15/8. Этот тревожный перезвон сразу цеплял слушателей. Недаром в 1974 году его использовали в фильме ужасов «Изгоняющий дьявола» (или «Экзорцист»). Забавно, что сам композитор посмотрел эту картину только 10 лет спустя.
Пластинка вышла в 1973 году, но её восхождение к вершинам хит-парадов затянулось ещё на год. Уж слишком велика была конкуренция — шутка ли, тягаться с таким шедевром, как «The Dark Side of the Moon»?
Пока «Tubular Bells» медленно, но уверенно, поднимался в чартах, Олдфилд успел записать второй инструментальный альбом — «Hergest Ridge». Получилось так, что именно эта работа первой возглавила британский топ, и лишь потом «Трубчатые колокола» вытеснили её с вершины (Олдфилд как бы конкурировал сам с собой!).
В США альбом «Tubular Bells» тоже имел успех — он занял 3-е место, а в 1975 году получил «Грэмми» — как «лучшее инструментальное произведение». Американцы тут же, без ведома автора, нарезали сингл с тем самым вступительным отрывком. Хотя сингл занял 7-е место, Олдфилду подобное своеволие не понравилось, и он издал на родине свою «сорокапятку», названную просто «Mike Oldfield’s Single». Как бы в пику американскому синглу, Майк использовал фрагмент из 2-й части альбома — правда, на этот раз тему с «гитарами-волынками» переписал заново.
Майк Олдфилд:
«Tubular Bells» — это удивительная вещь. В своё время я не думал, что она уникальная. Я всегда чувствовал, что ещё сочиню свой главный шедевр в будущем. Я не осознавал, что самой моей успешной работой в жизни так и останется дебютный альбом.
…До сих пор не могу поверить, что написал его в своем взвинченном, затуманенном сознании в возрасте девятнадцати лет.Реклама
Слава, в одночасье обрушившаяся на 20-летнего юношу, имела и пагубные последствия. И без того застенчивый Майк вскоре снова впал в депрессию — теперь от избытка внимания. Чтобы заставить своего подопечного сыграть «Tubular Bells» перед публикой, Брэнсону пришлось подарить ему ключи от своего старого «Бентли».
Впрочем, депрессия не помешала Олдфилду выдать на гора ещё ряд замечательных инструментальных альбомов, из которых я бы отметил третий — «Ommadawn» 1975 года.
А в 1978 году пугливый композитор решил заняться собой всерьёз и прошёл специальные курсы психологической реабилитации. Результат не заставил себя ждать — Майк стал раскованнее, активно давал интервью и гастролировал. Тогда же начал меняться и его подход к музыке.
Но об этом в следующей статье…