Безусловно, миссионеры, приезжающие с Запада, привлекают людей не в последнюю очередь тем, что богослужения ведут на современном языке.
Поэтому ведутся разговоры о том, что надо бы перевести церковные службы в православных храмах на современный язык. Этот вопрос не так прост, как может показаться с первого взгляда.
Так стоит ли менять намоленный и освященный веками церковнославянский язык, на котором совершаются службы в православных храмах, на современный язык?
По этому поводу существуют различные мнения. Протоиерей Георгий Дубовик на мой вопрос ответил так:
— Один из доводов, который приводят в пользу перехода церковной службы на современный язык, — чтобы каждый зашедший в храм понимал, «о чём речь». Но ведь в храм не заходят, а приходят, и прихожане — с помощью Божией — прекрасно справляются с пониманием церковно-славянской службы, если стараются чаще бывать в Храме. Зайдите в наш Храм, во время службы у людей на глазах слезы… На церковнославянском языке идут службы в православных Храмах России, Украины, Беларуси, Молдовы, Болгарии, Югославии. Внутри Православной Церкви не стоит вопрос — на каком языке вести службу. Если встанет вопрос о современном языке, мы будем вести службу на нем.
Известный проповедник, профессор Свято-Тихоновского Богословского института, диакон Андрей Кураев на вопрос журналиста о том, как он относится к тенденции осовременивания богослужений, в частности, о переводе службы на современный язык, ответил:
— Как к одной из форм макдональдизации… Ныне часто приходится слышать рассуждения, что церковнославянский язык — мертвый. Но язык, на котором молятся миллионы людей, не может быть мертвым. Напротив, это очень живой язык, который церковные люди действительно любят. Церковнославянский язык не должен отменяться. Другое дело, что рядом с ним мне представляется вполне допустимым существование иных богослужебных языков: вместе, но не вместо.
Далее, на мой взгляд, отец Андрей предлагает соломоново решение языкового вопроса в Церкви:
— При наличии церковного разрешения я считаю, что допустимо многоязычие даже в одной и той же епархии. Например, в крупных городах можно допустить существование храмов, в которых шла бы служба на современном языке. Но священники и прихожане должны отдавать себе отчет, что это не более чем шлюз в церковь. Это был бы миссионерский приход, который пропускает людей через себя, но не собирает в себе. Когда люди походили, помолились, привыкли к азам, этим неофитам нужно сказать: «Дорогие мои, а теперь идите в нормальный храм, где богослужение не адаптировано к нашему дикому нынешнему уровню, и где язык намоленный и освященный веками. Идите в обычные храмы, а лучше попробуйте полюбить и понять монастырское богослужение… А сюда приглашайте своих друзей, которые говорят, что в обычный храм они не пойдут, так как ничего не понимают».
Однако отец Георгий опасается, что такой подход будет разъединять людей:
— Сейчас вообще пошла пошесть строить маленькие храмики — часовенки для предприятий, организаций, учреждений… Это разъединяет людей, они начинают делить церкви на свои и чужие: сюда мы пойдем, а туда нет. А Церковь должна всех объединять — от дворника до президента.
Как знать, возможно, это действительно может способствовать возникновению новых конфликтов. По словам того же Андрея Кураева, «священники, которые идут путем миссионерской адаптации своих служб, часто исполняются чувством собственного превосходства: мы, мол, настоящие христиане и миссионеры, не то что эти консерваторы-фарисеи… И в результате возникает конфликт».
Так должны ли церковные обряды меняться? На этот вопрос историческая практика церкви отвечает: должны. И не однажды менялись. Ответ на это вопрос можно найти и в словах Иисуса: «Суббота для человека, а не человек для субботы». Смысл в том, что церковный обряд — не самоцель, а средство для внешнего выражения того, во что человек верит. Но изменения обрядов должны быть обусловлены самой сущностью перемен в жизни. Иначе это может привести к серьезным проблемам. В свое время лютеровский перевод Священного Писания вызвал мощное дробление Католической Церкви и веры. А Никонианская церковная реформа — раскола Православной Церкви на два враждующих лагеря!
Отец Георгий убежден: «Придет время, и службы будут вестись на современном языке, но не следует торопиться. Если одни „за“, а другие „против“, стоит подождать и не вносить раскол. Нужно беречь единство Церкви».
А пока… И трудный церковнославянский становится понятнее, если часто посещаешь службы в православном храме. Так пусть эта колыбель славянских языков подольше остается незыблемой. И объединяет нас, разделенных границами, традициями, политикой и амбициями национальных лидеров. Ибо «таится в букве дух славянский»…