Дунаевский не раз упоминал о том неизгладимом впечатлении, которое произвёл на него саундтрек к м-ф «Бременские музыканты», насыщенный современными ритмами и аранжировками. И если Геннадий Гладков совершил маленькую революцию в мультипликации, то Максим Исаакович решил проделать то же самое в сфере художественного кино.
Во-первых, он отверг предложение дирекции киностудии — стилизовать песни под XVII век. Во-вторых, отказался записывать их с традиционным оркестром, выбрав на эту роль провинциальный вокально-инструментальный ансамбль КРАЯНЫ.
М. Дунаевский:
«Представьте себе: с 1924 года всю музыку для кино исполнял только этот оркестр, а тут Дунаевский встает в позу: пойду другим путем!..Реклама
Я был молодой такой, максималист, сказал: вот, мне нравится этот ансамбль, я буду его записывать в фильме „Три мушкетёра“. „Но он живёт в Полтаве!“ Я говорю: „Хорошо, я поеду в Полтаву!“ И я поехал, и я там жил месяцами — писал эту музыку и записывал сразу на местном радио полтавском».
Именно тогда родилась ударная тема фильма — разухабистая и сибаритская «Песенка мушкетёров». По словам Дунаевского, творческое воодушевление было так велико, что мелодию он сочинил всего за 15 минут и как-то сразу понял, что это — стопроцентный хит.
Заказ на такой хит композитор получил лично от Юнгвальда-Хилькевича. Режиссёр предложил взять за образец песенку из американской комедии «Три мушкетёра», написанную ещё в 1930-е годы Самуилом Покрассом. Там был некий напев «А вари-вари-вари-вари-вари», который в руках Ряшенцева преобразится в знаменитое «Пора-пора-порадуемся».
Г. Юнгвальд-Хилькевич:
«…я напел, вернее, наговорил ритм и привёл музыкальный пример… Ритм должен был определять стук копыт. И сказал, что эта песня должна нравиться всем, чтобы её было легко спеть. Чтобы все, начиная от пьяниц, заканчивая детьми, смогли это спеть».
Сам Ряшенцев вспоминал создание песни по-своему:
«Это получилось на пари с Марком Розовским. Мы сидели на берегу Чёрного моря, о чём-то говорили, балагурили. „Когда твой друг в крови“ — песня замечательная, — сказал Марк, — но это всё для интеллигенции. А слабо тебе написать такую песню, чтобы её в кабаке запели?» После этого, по словам Марка, «Ряшенцев уплыл на матрасе, через пять минут вернулся и сказал, что сочинил „Пора-пора-порадуемся…“. Я, правда, никогда в жизни не плавал на матрасе…».
Реклама
Надо сказать, что к концу съёмок отношения режиссёра со сценаристом и поэтом сильно испортились. Разногласия были вызваны разными взглядами на концепцию фильма.
Розовского коробили самовольные правки, которые Хилькевич внёс в сценарий 3-й серии. А Ряшенцева возмутило то, что его ироничную «Босанову Миледи» («Я с самого детства обожаю злодейства») не только заменили другой песней, но ещё и текст попросили сочинить не его, а Вениамина Смехова.
Юрий Ряшенцев:
«Там были жуткие слова: „Я провинилась чистотой, я провинилась красотой“. Я сказал: „Воля ваша, вы режиссёр и можете включить её в фильм, но будьте любезны в титрах написать, что эта песня принадлежит перу не Ряшенцева, а того, кто написал“. Они этого не сделали, потому что если бы была упомянута фамилия автора этой песни, пришлось бы и ему платить.
…Если угодно, в фильме мне не хватало именно юмора, русского представления о французах и современного восприятия послесредневековья. Я представлял себе, как могла сыграть своё антрэ такая тонкая и ироничная актриса, как Маргарита Терехова, обладающая помимо прочего ещё и редкими эксцентрическими возможностями, о которых мало кто знает. Но режиссёр фильма иначе представлял себе графиню де ла Фер, и ему комически-зловещая песенка Миледи только мешала».Реклама
Режиссёр, в свою очередь, выражал ответное недовольство:
«Там были песни, которые для меня и мелодически, и по текстам отвратительны. Я вообще не люблю такие вещи, как „Лилон-лила, лилон-лила…“, мне это очень не нравится. Так же, как все эти французские вкрапления… Мне по сей день не нравится это „Пуркуа па“ (фр. „Почему бы и нет?“ — С.К.). Вся страна, не знающая французский язык, на тысячах встреч, где я был, спрашивала меня, мол, что такое „Полклопа“? (а вот мы с другом слышали в этом месте ещё более странное „Куклапа“ -С.К.)».
Реклама
Сюда можно добавить и строчку «Красавице и кубку», которая в песне превращалась в невнятное «Красавицы икуку».
В итоге ссора зашла так далеко, что сценарист и поэт подали на режиссёра в суд. Дело они выиграли, но из-за судебной тяжбы премьера фильма задержалась на целый год.
Зато когда 25 декабря 1979 года картина всё же вышла, успех был необычайный. Дети во всех дворах стали отчаянно фехтовать на палках, и автор этой статьи не был исключением. До сих пор помню забавный факт, что из всех четырёх мушкетёров самой большой популярностью пользовался молчаливый и благородный Атос, а не Д’Артаньян (последнего мы считали немного «придурковатым»).
О песнях и говорить нечего. Говорят, что звучащая со всех сторон «Пора-пора-порадуемся» так набила оскомину Алле Пугачёвой, что певица в сердцах воскликнула: «Одно из двух: или пусть эта песня умрёт, или сам Дунаевский!»
В 1981 году песни из «Трёх мушкетёров» были специально перезаписаны для пластинки — при этом нередко с иным вокалом, чем в киноверсии (за Арамиса пел Леонид Серебренников, за королеву — Жанна Рождественская, за Кэт и Миледи — Людмила Гурченко).
Кроме того, мы могли услышать песни, написанные ещё для спектакля, но в фильм не попавшие. Например, упомянутую выше «Босанову Миледи» или арию Людовика XIII (за него пел сам композитор) с забавными словами:
«Государство»! «Государство»! Вечно «государство»!
Экий вздор! Галиматья!
Жаль не я… Эх, жаль не я — потомок догадался:
«Государство — это я!»
(фраза принадлежит Людовику XIV — С.К.).
Особенно сильно популярность «Мушкетёров» сказалась на творческой карьере трёх человек — Боярского, Хилькевича и Дунаевского. Недаром дальнейшие судьбы этой троицы будут ещё не раз пересекаться. Но об этом — в следующей статье.