Действие происходит в гостиничке, в её прихожей (одновременно и зал приёмов). Когда-то это место знавало лучшие времена, оно было не просто забегаловкой, а хорошо отделанным местом отдыха. Чего стоит резьба на дверном косяке! И располагается гостиница в высоком доме, в несколько этажей (сколько — сказать нельзя, но в левом верхнем углу полотна видны ступени, ведущие наверх). А сегодня финансы не позволяют вовремя сделать ремонт: краска на стенах лупится, штукатурка трескается и местами облетела.
Гусар с саблей между ног держит в руке полную рюмку, как бы поднимая тост за служанку, которая стоит перед ним с кувшином. Судя по цвету его лица, рюмка не первая, хотя всё указывает на то, что ему пора в путь: и сабля наготове, и кивер на голове, и баул под ногой, и седло лежит на полу — ждёт хозяина.
Очень может быть, что вояке надо было явиться на службу утром, но его бодрящая трапеза затянулась почти до обеда (судя по солнцу). А у него, что называется, пошло: ему хочется продолжать, нет никакого желания останавливаться. Служанка пытается его уговорить: мол, пора в путь, как же ты поедешь, остановись. И даже делает ему «ну-ну-ну»! А военный настроен решительно!
Очевидно, что он — постоялец этого заведения, то есть его командиры определили ему именно это место для жительства (в те времена не было достаточного количества казарм для солдат). Может быть, и со служанкой у него вполне хорошие отношения: она и переживает за него, и отказать ему не может.
Между тем город давно бодрствует, народ готовится к обеду: за дверью видна рыбная лавочка с покупателями.
Гостиница, очевидно, обслуживает не только военных, но и крестьян из соседних деревушек, и горожан: на стене висит расписание движения лодок по каналу и объявление об аукционе скота.
Гусар не красавец, но форма! Кивер с галунами, жилет с меховой оторочкой и позументами, сапоги, лосины (или что-то вроде этого)! Он просто неотразим! И художник с большой любовью и со всеми подробностями это всё нарисовал. Безусловно, и до сих пор форма действует на женщин безотказно (то есть человеку в форме очень трудно отказать). А тогда!..
Вот что писал Генерального штаба Генерал-Майор Пузыревский в своей книге «Развитие постоянных регулярных армий и состояние военного искусства в век Людовика ХIV и Петра Великого», (1889, Санкт-Петербург):
Средние века знали «ливрею». Каждый феодал имел излюбленные цвета, в которые одевал в парадных случаях свою челядь. Желающие почтить князя являлись чествовать его с частью одежды его цветов. В 1476 году при французском дворе лейб-гвардия носила уже «ливрею»,
т. е. одежду цветов французского короля.
Форменная одежда постоянных армий имеет корни не в стремлении рационализировать обмундирование:
необходимо иметь возможность в бою отличать своих от чужих;
необходимо в мирное время сделать солдата ответственным за грабеж и обиду граждан, чего нельзя добиться, если по внешнему виду солдата не видно, к какой части он принадлежит;
необходимо солдату затруднить дезертирство, что облегчается, если военное платье резко отличается от штатского костюма.Реклама
Наконец, требования дисциплины: сомкнутость, установление общего духа в тактической единице, её сколачивание — достигается гораздо скорее, когда она одета однообразно.
А «без формы — нет дисциплины», полагал уже Фридрих Великий.
Но вернёмся к картине. Ещё секунда — гусар выпьет налитое, поднимется и поскачет к своему командиру. А служанка будет ждать его возвращения…