Глубоко в душу проникает финал. После скорбной и одновременно торжественной интерлюдии, похожей на медленный марш, певица-контральто в тишине начинает монолог, повествующий о расставании с другом. Звучат стихи выдающегося поэта Ван Вэя. Минули века с той эпохи, когда он творил. Однако его строки кажутся удивительно живыми и свежими.
На пороге одиночества
Прощание с другом — традиционная тема в творчестве китайских поэтов. Очень часто обращался к ней и Ван Вэй, ею пронизаны многие его стихотворения. Это неудивительно. Немало лет он провёл в горах, ведя уединённую жизнь отшельника. Редкие встречи с единомышленниками обретали особый смысл. Расставания же всегда были окрашены глубокой печалью — ведь пути друзей могли разойтись навсегда.
Сударь, спешьтесь,
Прошу, испейте вина.
Вы в дороге —
Куда ведёт вас она?
Всадник ответил:
Мечты развеяны в прах.
Я обрету
Забвение в Южных горах.
Что вопрошать?
Решимость ваша тверда.
Но седым облакам
Не будет конца никогда.
Гость сокрушается, что его жизнь сложилась совсем не так, как он мечтал, а стремления остались недостигнутыми. И поэтому он отправляется в далёкие края, унося с собой грусть. Облака упомянуты отнюдь не случайно — это символ ухода из мира суеты. Ещё они олицетворяют память друзей. Не забывает поэт и о вечности.
Загадочная биография
Многие подробности жизни Ван Вэя утрачены. Те же, что известны, окружены ореолом легенд. Предположительные годы его рождения и смерти — 701−761. В своей карьере он знал разные времена. Блестяще начал службу при дворе императора. Однако произошёл нелепый случай — танцовщики во время одной из церемоний допустили ошибку. Вина была возложена на Ван Вэя, который был музыкальным распорядителем.
Впав в немилость, поэт на протяжении десятилетия вынужден был довольствоваться должностью мелкого чиновника в провинции. Потом он вернулся в столицу и возобновил придворную карьеру. Но его поджидали новые испытания. Вспыхнул мятеж, императору пришлось бежать, и власть оказалась в руках узурпатора. Как чиновник опального правителя, Ван Вэй был взят под арест и заключён в одном из храмов.
Поэт видел бесчинства мятежников, о чём писал с горечью. Затем был вынужден поступить на службу к узурпатору. После подавления мятежа и восстановления власти императора Ван Вэй всё же смог занять высокие должности. Но не на долго — поэт подал в отставку. Последние годы жизни он провёл в уединении, среди гор и лесов. В этот период были созданы многие из его выдающихся произведений, где воспевалась красота вечно обновляющейся природы.
Пусть холодно сливам —
Но месяц весны недалёк.
Я скоро услышу
Невидимых птиц песнопенье.
С трепещущим сердцем
Я вижу: травы стебелёк
Пробился тихонько
Меж каменных древних ступеней.
Нередко присутствует скорбь об ушедшей молодости, однако она окрашена мудростью:
И понял я вдруг,
Что страдает лишь бренное тело.
Слабеет оно,
Но душа остаётся крылатой.
Вселенная в дождевой капле
Ван Вэй был не только поэтом, но и художником. Ему также приписывается авторство знаменитого трактата «Тайны живописи». В этой работе прослеживается мысль о превосходстве простой туши. Ван Вэя называют основоположником монохромной китайской живописи. К сожалению, из его картин почти ничего не сохранилось, кроме нескольких копий. Однако художественный талант незримо присутствует в поэтическом слове мастера.
«Ван Вэй — это стих в картине и в стихе картина», — говорил один из современников выдающегося поэта. Сказанное очень отчётливо проявилось в пейзажной лирике. Автор предельно сосредоточен, от его пристального взгляда не ускользает ни один нюанс. В то же время он как будто растворяется в изображаемой им картине. В каждом мгновении сокрыта вечность. В капле дождя или росы — вся Вселенная.
Стихи похожи на изящные рисунки тушью. Грациозные штрихи — местами чёткие, местами чуть размытые — складываются в миниатюрные картины. Каждая из них отображает небольшой срез бытия. Но в простой и вроде бы незамысловатой зарисовке сокрыта глубина, которая раскрывается очень постепенно. Необходимо суметь в малом увидеть великое, а в одной лишь миниатюре — отражение мироздания в целом.
Цветы опадают,
И горный поток серебрится.
Ни звука в горах
Не услышу я ночь напролёт.
Но всходит луна
И пугает притихшую птицу,
И птица тихонько
Тревожную песню поёт.
Поэзия вечности
Ван Вэй обращался ко многим темам. Но о чём бы он ни писал, его стихи созерцательны, в них присутствует момент озарения. Своего рода безмолвие, выраженное в словах. Есть и некая недосказанность — читателю предстоит допеть в душе песню, начатую поэтом. Нередко изображаемая картина предстаёт как будто с возвышения — это попытка окинуть взором что-то великое. Однако у человеческого взгляда есть предел, чувства же беспредельны — сам Ван Вэй писал об этом в своих стихах.
«Живопись — это поэзия, которую видят, а поэзия — это живопись, которую слышат», — сказал Леонардо да Винчи. Его слова удивительно перекликаются с китайской лирикой. Её особую музыку и глубинный смысл уловил Густав Малер. Последние ноты «Песни о Земле» тают, как будто растворяются в предрассветном тумане. Голос певицы становится всё прозрачнее. Мелодия постепенно смолкает, но кажется, что она не исчезает совсем, а поднимается к белым облакам, где продолжает звучать. Вечно.