Есть выражение «Что немцу хорошо, то русскому — смерть». Я шел на премьеру спектакля «Борис Годунов» театра Александра Калягина Et Cetera с некоторым предубеждением. Основной вопрос стоял так: что там «намесит» немец с русской классикой? И немец «намесил»!
В качестве «теста» режиссер взял драму «Борис Годунов» Пушкина. Поэт написал ее в 1825 году, на самом пике своего вдохновения. Он в тот год блистал, свой отпечаток наложило и место создания произведения: село Михайловское. Я там был, я видел эти пейзажи. Там рука так и тянется к перу! А что было делать поэту там, где нет Интернета, спутниковых тарелок, мобильной связи? Оставалось пить вино, волочится за крестьянками и дочерьми соседских помещиков и творить. Творить!
Спустя 190 лет на московской сцене Et Cetera пушкинское творение ставит на сцене Петер Штайн. Он творит, почти не отходя от оригинала — текста Пушкина. Может быть, Штайн боится внести свою интерпретацию этой вещи? Дело в том, что сейчас масса примеров, когда классику пытаются осовременить, ввести сленговые словечки, разные технологические «примочки» типа сотовых телефонов в беседе средневековых персонажей… Перекрутить сюжет.
Но Штайн в случае с «Борисом Годуновым» поступил вежливо: не будучи пушкиноведом, не будучи историком русской жизни времен Годунова, он не стал создавать этакий «забугорный» взгляд на русскую драму. И это правильно! Чужеземец, полюбивший Россию и произведения ее драматургов и поэтов, Штайн дает зрителю Пушкина таким, каков он есть.
Хотя и без «штампов» не обошлось. Что делают русские, по мнению иностранцев? Пьют. Это внешне мрачный народ, но довольно добрый внутри. Женщины красивы, а мужики в мехах и огромных шапках. На сцене театра Калягина в спектакле «Борис Годунов» персонажи много, часто и с удовольствием пьют. Ругаются. Даже священники богохульничают («сосуд дьявольский»). Мужская часть актёров в большей массе своей суровы и бородаты, женщины подчинены и бесправны. А их одежда: длинные пальто с воротниками на боярах, невзрачные тулупы и лохмотья на простом люде.
Костюмы в спектакле — это отдельная песня! Художник по костюмам Анна-Мария Хайнрайх — тоже европейка, уроженка Австрии. Она смогла для своего друга Петера Штайна и его спектакля «Борис Годунов» в Москве не просто постараться, она выложилась! Костюмы на актерах просто восхитительны, и даже подогнаны по размерам, как мне показалось.
Я видел немало разных костюмированных спектаклей. Но в «Борисе Годунове» каждый костюм — маленький шедевр. Каждая сверкающая бусинка или, наоборот, серая робоподобная накидка к месту. Конечно, Анна-Мария Хайнрах внесла кое-что европейское в костюмы русских персонажей, но смесь эта только улучшила общее впечатление от облачения актеров.
Как оказалось на поверку, Петер Штайн тоже мастерить горазд. Спектакль «Борис Годунов» получился у него масштабным, подчас завораживающим. Я бы выделил три основные черты спектакля.
1. Мрачность.
Режиссер Петер Штайн и автор сценографии Ферденанд Вегенбауэр (тоже европеец) смогли создать на сцене атмосферу мрака, соответствующую тому времени. Такой и была Россия, я полагаю: дремучая, «медвежий угол», мало солнца, невероятно обширное Царство с темным народом.
О народе в спектакле хочется сказать особо. Массовка, что явила зрителям образ народа — одна из самых удачных его частей. Работают актеры слаженно, при этом в массе своей люди вроде бы хаотично двигаются, но в итоге каждый оказывается в нужном месте. Чувствуется рука режиссера. А внешний облик народа дополняется серым фоном их костюмов.
Эпизод, когда простолюдинка, рядовая женщина при молитве кидает оземь свое новорожденное дитя для того, чтобы он заплакал в унисон со взрослыми молящимися, мне показался великолепным. Темный, склонный к бунту, суеверный народ готов на все ради Веры. Если «глупый» ребенок в благоговении не замечен, то и голову его не жалко. И это делает родная мать! Женщина. А вообще женские роли в спектакле малозаметны. Это мужской, «бородатый», суровый и мрачный проект Штайна.
2. Детективность.
«Ай да Пушкин! Ай да сукин сын!» — так говорил про себя сам поэт. Спустя 190 лет я могу то же самое повторить. Как ему так удается держать внимание читателя (в нашем случае — зрителя?). Я не думаю, что здесь заслуга режиссера спектакля. Нет. Прежде всего, именно литературная первооснова, с драматургической точки зрения, превосходна. Это не комедия, здесь нет места потехе, нет философских рассуждений, нет даже глубокой человеческой драмы, в конце концов. Игры престолов, так сказать.
Но есть — тайна. Сам ли Борис приложил руку к умерщвлению семилетнего царевича Дмитрия, или волки того порвали, как гласит официальное следствие? Ответа Борис не дает, даже умирая, хотя это самое время исповедоваться. Эх! Думаю, из курчавого поэта вышел бы в наше время отличный детективщик.
3. Породистость.
Так говорят чаще о собаках. Но почему сие невозможно применить к спектаклю? Борис Годунов в исполнении Владимира Симонова реально породист, царственен, с гонором, в хорошем смысле слова. Как я уже упоминал, костюмы на некоторых актерах (царь и женщины) сияют, блистают и удивляют подчас дорогим убранством ткани и красок.
А еще сценография на данном спектакле недешевая. Огромные чаши с головой, из которой льется вода, парчовые трон и халат на Борисе Годунове, расписные кокошники на девицах, каждая бусинка сверкает от света софитов… Даже 3D схема сцены, образно говоря, когда спектакль разворачивается попеременно на трех площадках на фоне классического черного занавеса — все это создает ощущение серьезного, «породистого» шоу.
Тут творятся великие дела государственного масштаба, здесь в особой смеси являются зрителю и измена, и самозванство, и кровавые мальчики, и богоборчество, русское «авось» (Лжедмитрий говорит, что-либо он выиграет, либо висеть ему в петле). Этот микс сделан со вкусом, перед нами качественная, «породистая» постановка в 3D масштабе.
Спектакль «Борис Годунов» будет интересен публике серьезной, классической. Вести детей на это мрачноватое зрелище не возбраняется, но я думаю, им быстро наскучат невеселые мрачные сцены и витиеватые речи персонажей. Оставьте чадо дома, а сами поспешите на встречу с Пушкиным. Ведь он действительно хорош! «Ай да пушкин! Ай да сукин сын!»