Аббат Бернард Клервоский — вдохновитель Второго крестового похода, проделал огромную работу, пропагандируя благочестивые цели и необходимость помощи братьям-христианам в Палестине.
Родом будущий святой Бернард был из знатной и религиозной семьи. Такой религиозной, что матушка семейства каждое рожденное дитя, а их было шесть, предназначала сразу, не вставая с родильного стола, служению Господу. Только так она и ее супруг видели правильную семейную жизнь. Аббат Вильгельм — самый известный хронист жизни Бернарда Клервоского, написал много подробностей о жизни этого незаурядного человека.
Толчком к мыслям о Втором походе стало известие о взятии мусульманами Эдессы, христианского (со времен Первого крестового похода) княжества на землях Палестины.
Людовик VII Юный, король Франции, всегда мечтавший о походе в Иерусалим, принял крест от Бернарда и повел (в 1147 г.) армию крестоносцев, по пути обраставшую добровольцами, к Святой земле. Повел не только крестоносцев, но и супругу Алиенору Аквитанскую, со всем ее женским двором. Наверно, не надо было этого делать, пророчески подумает Людовик где-то уже в середине пути, но поздно было думать, да и не солидно метаться от решения к решению, ведь он — одна из ключевых фигур Второго крестового похода.
Кроме французского монарха, в Иерусалим направились Теодерик Фландрский, Генрих Блоа, германский король Конрад III, Генрих Швабский и еще много именитых вельмож, а также простых рыцарей и оруженосцев. Никита Хониат, византийский хронист XII в., пишет, что в походе были замечены в немецком воинстве и женщины-воительницы.
Король Конрад, проходя через Византию, едва удержался от серьезного конфликта. Базилевсы давно зарекомендовали себя как люди хитрые и коварные. И благодарными греки тоже никогда не слыли. Для достижения целей в средствах не стеснялись. Такова была их политика.
Нельзя не сказать того же практически обо всех государствах того времени, но европейская политика велась более скрытно, была вечно чем-то завуалирована, хотя бы этими самыми крестовыми походами. Цель их (походов) была более меркантильная, чем просто освобождение христианских святынь.
Греки же никогда и не скрывали своего вероломства. Травить ядом соперников, перевороты устраивать, нарушать договора, ножик в спину кинуть — обычное дело для них, зачем надрываться и притворяться? Только время терять.
Однако в любом конфликте почти всегда виноваты обе стороны. Огромная армия чужаков никогда не воодушевит никакое мирное население. Пусть даже просто мимо проходит, все равно люди будут настороже. Но проход германской армии вовсе мирным и не был: не обошлось без драк, оскорблений, разбоя и насилия со стороны немцев. Греки тоже добавили масла в огонь: убили тяжело больного родича Конрада в одном из монастырей.
Король рассвирепел и послал Фридриха (Барбароссу) разобраться. Тот сжег монастырь и взял пленных. Насилу все замяли, а то искра могла бы спалить Константинополь уже тогда. Еще один зуб на греков крестоносцы запомнили. На будущее.
Встретившись, объединенная франко-немецкая армия и турецкие отряды стали гонять друг друга по пустыне. Мусульман было больше, и христиане постоянно терпели неудачу, полегло много знатных людей. Немного ранее, в Каппадокии, германское воинство потерпело серьезное поражение и существенно поредело. Численность франков по пути в Палестину подкосили голод, болезни и лишения.
У короля французского, ко всем прочим неприятностям, случился сильный супружеский стресс: насилу вырвал жену из жарких объятий князя Антиохии, дяди Алиеноры Раймунда. Далее христиане отправились брать Дамаск, который пророк Мухаммед сравнивал по красоте с раем.
Красивый и богатый город чудом не пал. Точнее, не чудом — а предательством палестинских христианских князей. Поначалу все они — король Иерусалима Балдуин III, князь Антиохии Раймунд Тулузский (тот самый темпераментный дядюшка королевы), графы Триполи и Эдессы, ждали христианских европейских монархов с нетерпением. А потом попросту всех предал король Иерусалима. Некоторые хроникеры обвиняют тамплиеров. Мнения расходятся.
При осаде Дамаска всеми силами христиан (и палестинских, и европейских) жителям города совсем худо пришлось, страху натерпелись… Город практически был у крестоносцев в кармане. Но жадность, алчность и отсутствие единства в войске сыграли на руку населению Дамаска. Князья начали делить шкуру неубитого медведя.
Неизвестный писатель «Деяний Людовика VII» и другие хроникеры, в том числе и арабские, считали, что если бы не предательство сирийских христианских князей, то Дамаск бы не устоял. В лагерь тайно прибыл вестник к Балдуину с заманчивым предложением — всех продать за золото. Золото всегда кстати, наверно, подумал Балдуин, и согласился. В конце концов, европейцы (себя он к ним уже не причислял) уйдут, а мы все тут останемся. С соседями надо дружить, успокаивал себя монарх.
Мишо, историк XIX в., пишет об одном интересном факте. Будущая головная боль всех крестоносцев — султан Саладдин, находился в осажденном европейцами Дамаске. Его отец Эйюб, родоначальник династии Эйюбитов, командовал тогда гарнизоном города. Саладдин, умнейший человек своего времени, талантливый полководец, отмечал для себя много интересного и впоследствии использовал полезные наблюдения за христианской армией в военных компаниях против европейцев.
Когда в лагере начались разногласия с легкой руки предателей, все надежды Второго крестового похода просто рухнули. Второй раз таких сильных позиций занять не удастся, с горечью думал Людовик Французский. И в Иерусалим не пошел, хотя рыцарь-
В первом браке Людовику тоже не повезло. Супружеские неприятности неминуемо касались государства, так как королева Алиенора была самым богатым вассалом короля — герцогиней Аквитанской. Развод, последовавший после прибытия домой, стал одним из прочих неприятных последствий Второго крестового похода, наряду с большими людскими и денежными потерями. Разведенная королева вышла замуж за короля Англии Генриха, заимевшего, таким образом, огромные территории во французском королевстве.
Дамаск выстоял, а предателю Балдуину прислали вместо золота мешок со свинцом.