Идея создания такого «уголка мечты» достаточно показательна для того времени. Философы-просветители в своих трудах подчёркивали важность близости к природе. Вторая половина XVIII века — весьма противоречивая эпоха, однако она вызвала к жизни немало ярких произведений искусства. В их числе — весёлый и грациозный балет «Тщетная предосторожность», который до сих пор не сходит со сцены.
Живые характеры
…Лиза и Колен влюблены друг в друга. Однако Марцелина находит для дочери жениха побогаче — глуповатого Никеза, сына мельника Мишо. Казалось бы, всё готово для подписания брачного контракта. Но рассерженная Марцелина запирает Лизу в чулане, не догадываясь, что там уже спрятался Колен. Приходит жених Никез. Ему-то и поручается выпустить «узницу». Он открывает дверь и в ужасе видит на пороге Лизу и Колена. Марцелина, наконец, благословляет влюблённых.
Искренние чувства оказались сильнее мелочного расчёта. Подчёркнуто незатейливый сюжет стал очень благодатным материалом для создания хореографического полотна, полного остроумных находок. Персонажи получились на редкость живыми. Любящая и немного капризная Лиза, практичная и при этом заботливая Марцелина, находчивый Колен, незадачливый Никез, самодовольный Мишо — каждый из них наделён своей танцевальной характеристикой.
Ученик Новерра
Автор спектакля — Жан Доберваль (1742−1806). Творчество этого выдающегося французского танцовщика и балетмейстера стало важной вехой в истории хореографии. Он был учеником и последователем Жана-Жоржа Новерра — реформатора и теоретика, благодаря которому балет стал самостоятельным видом искусства, а не просто красочным дополнением к драме или опере. Доберваль развивал идеи своего учителя и проявил себя как смелый новатор.
Прежде сюжеты балетных спектаклей черпались из мифов и героических сказаний. Доберваль же вывел на сцену своих современников — простых людей с их радостями и печалями. Они трудятся в поле, выполняют домашнюю работу и при этом мечтают о любви и счастье. Лиза кормит кур, сбивает масло или, сидя за прялкой, грезит о своих будущих детях. В спектакле важную роль играли предметы быта, что стало новым словом на балетной сцене.
Премьера состоялась в Бордо в 1789 году. Партию Лизы станцевала Мари-Мадлен Креспе, а Колена — сам Доберваль. Название спектакля не раз менялось, в именах героев тоже были разночтения. Однако сценарий Доберваля оставался в первозданном виде. Последующие поколения хореографов добавляли остроумные нюансы. Например, когда в первом действии начинается дождь, перепуганный Никез пролетает над сценой на зонтике. Такие моменты всегда вызывают улыбку у зрителей.
Две партитуры одного балета
Музыка спектакля — отдельная и весьма занимательная история. Первоначально партитура состояла из популярных песен и народных мелодий. В 1828 году она была заменена музыкой французского композитора Луи Герольда. Интересно, что в неё очень оригинально были вставлены фрагменты известных произведений — например, можно услышать цитаты из оперы «Севильский цирюльник» Джоаккино Россини.
В одно время партитура Герольда считалась утерянной. Вот почему к балету обратился немецкий композитор Петер Гертель. В 1864 году он написал свою музыку к «Тщетной предосторожности». Однако ноты Герольда впоследствии были найдены. В результате балет получил две партитуры. Одни хореографы используют музыку Герольда, другие — Гертеля.
Поэзия жизни
Учениками Доберваля были такие видные балетмейстеры, как Шарль Дидло, Жан Омер, Сальваторе Вигано. Они осуществили свои постановки «Тщетной предосторожности» на многих сценах Европы. Очень популярен стал балет в России. Среди исполнительниц партии Лизы — Авдотья Истомина, Екатерина Санковская, Анна Павлова, Матильда Кшесинская, Тамара Карсавина, Ольга Лепешинская.
Шарль Дидло, много сделавший для русского балета, назвал Доберваля «Мольером танца». Чётко прорисованные характеры героев по сей день привлекают своей жизненностью и правдивостью. Реальная же действительность предстаёт удивительно опоэтизированной — она подобна идиллической деревне Марии Антуанетты. Больше двух столетий балет не покидает афиши театров — он стал тем хореографическим полотном, в котором гармонично слились лирика и юмор, ирония и мечта.