Почему именно в Веймаре? Потому что этот город, бывший когда-то столицей Саксонского княжества, славился как центр литературы и искусства. Во второй половине 18-го — начале 19-го века Веймар был одним из центров германского Просвещения. С тех времен над ним реют имена Гете и Шиллера. В начале 20-го века здесь действовали школа изобразительных искусств и школа
К тому же Веймар был городом не столичным, а значит более дешевым. Архитектурная школа «Баухауз», находясь в Веймаре, могла принимать более демократическую публику, к чему она и стремилась. Школа была лишена сословных предрассудков.
И национальных предрассудков тоже. В «Баухаузе» преподавало немало еврейских преподавателей. А при поступлении сюда еврейским абитуриентам препятствий не чинилось. Поэтому в Веймар съезжались на учебу не только евреи из Германии, но также и из соседних стран, в которых антисемитских ограничений было предостаточно.
Директором школы в течение длительного времени был известный архитектор
В том, что новая архитектура будет ответом на вызов 20-го века, никто не сомневался. В городах началось массовое жилищное строительство. Целые улицы застраивались доходными домами для богатых людей. Однако строить их по классическим канонам, как дворцы и усадьбы, стало уже невозможно. Леса колонн и псевдодревнегреческие портики казались в новое время бесполезной тратой места и денег. Внутри буржуазных домов появились устройства, о которых во дворцах аристократов и не мечтали: отопление, электричество, телефон, водопровод, канализация, лифт. Зато резко уменьшилось количество слуг, проживавших вместе с хозяевами. Инженеры-строители впервые взглянули на здание с функциональной стороны, как на машину для жилья. Новый взгляд был принят и архитекторами. Эстетика жилых зданий начала изменяться. А когда пригороды крупных европейских городов начали застраиваться жилищами для рабочих, этот конструктивный взгляд на архитектуру стал общепринятым.
Новые возможности в строительство привнес и новый строительный материал, железобетон. Всю тяжесть здания теперь стало возможным перевести на центральный скелет из бетона, армированного металлом. От наружных и внутренних несущих стен можно было отказаться. Это позволило применить при строительстве и отделке необычные материалы. Например, сделать стеклянные стены, как в сказке или в романе
В Германии же произошел и скоропостижный закат этого стиля. В 1933 году к власти в стране пришла партия нацистов. Ее лидер лучше всех знал, что нужно немцам и что им не нужно. Тем более, он лучше всех знал, какой должна быть Настоящая Немецкая Архитектура. Ведь в юности он мечтал быть архитектором.
Естественно, что в результате такого «партийного» вмешательства в архитектуру «еврейская» школа «Баухауз» была закрыта. Сам стиль «Баухауз» был признан ублюдочным. Многие здания, в этом стиле построенные, снесли или перестроили «как надо».
Тут уже стало не до художественных споров. Еврейские архитекторы и строители, оставшись без работы, начали эмигрировать, кто в Америку, а кое-кто — в Палестину. Многие из них смогли здесь найти работу по специальности.
Жилье и производственные помещения были необходимы, но денег у заказчиков было немного. Поэтому относительно простое строительство без вычурного украшательства пришлось ко двору и в Хайфе, и в Иерусалиме. В 1930-е годы Хайфу конструктивистскими зданиями застроил британский архитектор Клиффорд Холлидей (1897 — 1960). Холлидей был таким поклонником конструктивизма, что даже шотландскую церковь в Иерусалиме построил в международном стиле.
В Иерусалиме, который в 1930-е годы вырос, как на дрожжах, тоже строили дома в модном стиле «Баухауз». Их признаки сразу бросаются в глаза: ленточные окна с массивными козырьками для защиты от яркого солнца, необычные балконы, скругленные углы, плоские крыши. Но разнузданного конструктивизма здесь старались не допускать. Святой город все-таки!
А вот в Тель-Авиве было где разгуляться! Здесь в массовом порядке начали возводить красивые белые дома весьма аскетичного дизайна — символы правильно организованной новой жизни. Это, кстати, весьма совпадало с царившими тогда в местном общественном сознании социалистическими идеалами. «Счастье для всех, даром, и пусть никто не уйдет обиженный!»
Новые дома строились с железобетонным каркасом. Каркас, как и было предусмотрено, брал на себя основную тяжесть постройки. Это позволяло делать широкие остекленные фасады и открытые просторные балконы. А вот внутренние стены делались достаточно халтурно. Один мой знакомый, снимавший квартиру в центре Тель-Авива, в этом убедился. Стенка не выдерживала тяжести обычной картины в раме. И не мудрено, цемента в ней почти не было, один песок. Сколько подрядчиков обогатилось, благодаря этой экономии, сказать трудно, но представить возможно.
Крыши новых домов были плоскими, что позволяло (в принципе) создать здесь общественные площадки для отдыха, спорта, развлечений. Но таких высот самоорганизации местное общество не достигло. Плоские крыши превратились в место для сушки белья.
Кстати, и крыши для совместного времяпрепровождения, и широкие балконы, и озелененные внутренние дворы, которые были главными новаторскими особенностями «Баухауза» в Европе, в здешних краях сыграли в унисон с архитектурой тогдашнего традиционного богатого арабского дома. Это делало Тель-Авив великолепным городом и в глазах жителей недалекого арабского Яффо.
Дома в стиле «Баухауз» строили в Тель-Авиве до начала 1960-х годов. В этом стиле возводили и жилые здания, и конторы, и кинотеатры. А потом пришла мода на бетонные «американские» небоскребы. «Баухауз» перестал быть престижным и модерновым стилем. В старых домах поселились студенты и люди с невысокими доходами. Соответственно, ремонтировать здания стали очень лениво. «Белый город» превратился в серый.
Судьба «Баухауза» в Европе сложилась неудачно. Даже если при их строительстве не экономили на цементе (как, например, возводя правительственные здания в Каунасе), они требовали серьезного ухода. Широкие фасады почти ежегодно приходилось чистить и красить. К тому же размашистая «архитектура будущего» плохо гармонировала с атмосферой тесных европейских городов, росших постепенно и неспешно. Ну и самое главное, во время войны большинство зданий, предназначенных для жителей «прекрасного нового мира», было разбомблено. На их месте возвели новые дома в совершенно другом стиле.
Таким образом, Тель-Авив остался единственным в мире «заповедником» «Баухауза», где в этом стиле были построены не дома, а улицы и кварталы. За что в 2003 году Тель-Авиву и был присвоен статус города мирового наследия в области архитектуры. А у тех, кто приезжает в