Если даже я вам ничего не расскажу сейчас исторического, то ваш цепкий глаз все равно заметит этот шокирующий диссонанс: в абсолютно наманикюренной изумрудной тучной стране среди овечьей буколики то и дело встречаются заброшенные разрушающиеся хутора, фермы, невозделанные заплатки полей, зияющие как дырки от выбитых передних зубов на ухоженном личике игрушечного государства.
Их не восстанавливают, не ремонтируют, не облагораживают уже почти 150 лет. И пропади они пропадом! Как пропала половина населения Ирландии за каких-то пару десятков лет.
А теперь внимайте: в некотором царстве, в некотором государстве правили бал гордые бритты (Правь, Британия!). Коренным жителям было запрещено появляться в подконтрольных бриттам городах, разговаривать на своем родном языке, исповедовать свою религию, соблюдать свои традиции. И все это под страхом смертной казни. Повелевалось им лишь работать на арендованных у бриттов землях своего изумрудного отечества, а земли те принадлежали бриттам, никогда не жившим в Изумрудном государстве — жили они у себя в Альбионе. И жили с того, что изумрудные арендаторы платили им за землю, на которой они родились и которую веками и обрабатывали.
Долго ли, коротко, но случилась беда в 1845 году — заболела по всей Ирландии картошка фитофторозом. А была эта картошка основной пищей и ирландской скотинушки, и самих ирландцев. И не родилась картошка пять лет подряд. Голод лютый напал на тот остров, съели люди всю траву изумрудного цвета, и мор был оттого великий. Из 8 миллионов населения за пять лет полтора миллиона людей умерло от истощения, а полтора миллиона бежало из страны. В основном бежали люди в США на утлых галеонах-гробовозах. Живыми доплывала до берегов США только десятая часть.
(Сегодня 40 миллионов американцев считают себя имеющими ирландские корни. Из 44-х президентов США 22 человека имеют ирландское происхождение, как и нынешний лидер страны Барак Обама).
Галеоны не могли взять на борт всех голодающих, каждая семья выставляла кого-то одного-двух, и невозможно представить себе расставания навек более трагичного — то ли оставшиеся первыми погибнут от голода, то ли спасаемые канут в пучину Атлантики вперед них: горькая это была картофельная эмиграция…
А тут, откуда ни возьмись, на полувымершем острове с обглоданной травой появились добренькие бритты. С бесплатным супом. Младшему брату помогать и от голода спасать. Дескать, хотя вы нам целых пять голодных лет земельную аренду не платили и нашу траву всю подъели, но мы открываем для вас суповые кухни и будем бесплатным супом кормить. Но на одном условии: вы от веры своей католической отрекитесь и в нашу протестантскую обратитесь, свою мову родную забудьте и на нашем великом и могучем впредь речи держите. Да вот еще войско наше британское где бы разместить на вашем острове, чтобы вас от вас же и охранять — мы кусочек землицы вашей оттяпаем под нашу руку братскую. А супу у нас полно, подходи с ложками — отходи с плошками.
Говорят, что русский матерок самый крепкий. Но это говорят те, кто ирландского языка не ведает. А нет крепче ругательства в Старом Свете, чем «Ты брал суп!». Потому как были и такие, что шли на поклон, брали суп, выкрещивались в протестантство, отрекались от родного языка, обританивались и земли свои безропотно отдавали старшему брату — на, правь, Британия!
Ты брал суп! И где ж твой брат Авель теперь? За какой городской стенкой многострадального Белфаста он тобою за суп был смерти предан? И сколько стоил твой суп, чтобы на одном острове, заселенном одним народом, говорящим на одном языке, имеющим одних общих предков образовалось две державы, два государственных флага и даже два вида денег? И не потому ли английские стерлинги переводятся как те сребреники, которых было счетом тридцать?
Ты брал суп, и страна раскололась, когда-то единая и неделимая. Раскололась на независимую республику и ту колонию, что ест суп старшего брата-колониста. Приятного им аппетита и большой привет от Иуды Искариота.
Но потому-то и не восстанавливает независимая Ирландия разрушающиеся от действия времени хутора, фермы, строения, не засевает одичавшие земли, не пасет там своих овец — бысть им пусту вовек! Лучшего памятника жертвам голодомора сам святой Патрик бы не придумал. И лучшего напоминания о тех, кто не стал есть суп.
Параллели имеющие глаза и разум могут выстраивать сами. Но бойтесь данайцев, дары приносящих. Ибо не дары это.
Тут и сказке моей конец. А кто слушал — молодец.