Наука ли история?

Вспомним четыре признака науки. Первый — наличие познаваемого объекта. У истории имеется, а именно — прошлое человечества.

Второй — истинность суждений о нем, проверяемая опытом. Суждения весьма противоречивы, субъективны, политически зависимы. Опытом не проверяются, поелику

прошлое. Немного, правда, помогает археология, но существует и запретная археология, которая не вписывается в общепринятые рамки, и поэтому замалчивается.

Так по поводу Второй мировой войны (когда началась, когда закончилась, кто внес самый существенный вклад) имеются как минимум три суждения. Германское, российское и англо-американское. Четвертое — известного В. Суворова — не включаю, поскольку он историк-любитель.

Говорят, что война — это продолжение политики, когда все другие средства исчерпаны. История — это продолжение политики гуманитарными средствами. Иногда и для оправдания войны.

Третий — всеобщность (универсальность) и обязательность установленных закономерностей.

Закономерности не обязательны и не всеобщи, а являются предметом договоренности сообщества профессиональных историков. Закономерности связаны с числами — в истории с датами событий, а здесь существует масса проблем. Но хронологии везде разные. В Древнем Риме отсчет велся от основания Рима. В Японии и Китае, существовали кратковременные эры, так называемые «девизы» (250 — в Японии, 350 — в Китае), когда отсчет велся по годам правления отдельных императоров. В современном западном мире это даты от Сотворения Мира или от Рождества Христова, которые сами являются предметом договора церковных соборов. В мусульманском мире отсчет времени ведется от даты переселения Пророка и его последователей из Мекки в Медину. Сведение мировых событий в единую картину —

очень большая проблема!

Дата, а чаще интерпретация событий — результат договора историков. Числа — физиков: скорость света, гравитационная постоянная, заряд электрона. Что было бы, если бы о значении этих величин физики договаривались? Кошмар.

Например, данные людских потерь в битвах и войнах. Набивший оскомину, но от этого не менее печальный пример — потери СССР во Второй мировой войне постоянно пересматриваются. Семь миллионов по И. В. Сталину, 20 млн. по Н. С. Хрущеву, 27 млн. по Л. И. Брежневу — и это, по-видимому, не последние данные.

Данные о численности исторических армий также очень противоречивы. Любознательный читатель найдет эти вариации: войска Дария от 100 до 1000 тыс. человек, армия А. Македонского — от 9 до 47 тыс. воинов, орды Батыя — от 30 до 300 тыс. человек,

и т. д., и т. п.

Четвертый — системность, последовательность вытекающих друг из друга понятий.

Систему декларировали, в частности в СССР, в рамках исторического материализма. Не получилось — система не выдержала проверку временем.

Пытался построить систему и Л. Н. Гумилев с его пассионарной теорией этногенеза.

Настораживает остановка отечественных историков за 50−200 лет до своего времени, хотя, казалось бы, документы есть, свидетели и воспоминания доступны. В. Н. Татищев (ум. в 1750 г.) доводит свою «Историю Российскую» только до 1558 года. Н. М. Карамзин (ум. в 1826 г.) заканчивает «Историю государства российского» на 1612 годе. С. М. Соловьев (ум. в 1879 г.) «Историю России с древнейших времен» останавливает на 1774 годе.

В. О. Ключевский (ум. в 1911 г.) прерывает свой «Курс русской истории» на отмене крепостного права в 1861 г.

Наверное, только историки КПСС шли в ногу со временем и называли каждый съезд той партии историческим и очередным поворотным пунктом. Остальные как-то остерегались.

По поводу национальных учебников истории и говорить нечего. В России сейчас существует 120 учебников школьной истории, и унификация вряд ли возможна. Литовские и украинские учебники лучше не читать, дабы не расстраиваться. А история освоения Курильских островов до сих пор служит препятствием для заключения мирного договора между Японией и Россией.

Только одновременная реализация вышеуказанных признаков науки и определяет научность известного результата познания. Как видим, три признака не присутствуют в историческом знании.

Вывод: история — не наука, а область деятельности политически и профессионально ангажированной группы людей.