Может ли выдуманная рок-звезда стать реальной? Ко дню рождения Дэвида Боуи

В начале 1970-х имя Дэвида Боуи ещё никому ничего не говорило. В его творческом багаже был один полузабытый хит «

Space Oddity» и пара провальных пластинок. Зато у него появилась крайне неординарная жена Анджела Барнет, с которой он активно тусовался в кругах артистической богемы, гей-барах и прочих злачных местах и напряжённо думал, чем бы привлечь внимание широкой публики.

Первая провокация — появление Боуи на обложке альбома «The Man Who Sold the World» в женском платье «а-ля голливудская дива» — сработала слабо. Пластинка снова провалилась, несмотря на хороший песенный материал. Следующий альбом — «Hunky Dory» (1971) — чуть-чуть поправил положение, но до мировой славы было ещё очень далеко.

И тогда Боуи пошёл на беспрецедентный шаг — он решил записать альбом от имени выдуманной фрик-рок-звезды по имени Зигги Стардаст. И не просто записать, а самому укрыться за этой маской. Этим «выстрелом» Боуи намеревался убить несколько «зайцев».

Во-первых, он решил двинуть рок-музыку от былой хиппи-демократичности в сторону шоу, театра, гламура. Во-вторых, под маской Зигги Дэвид мог скрыть все свои комплексы и страхи. Одним из этих страхов было сумасшествие, которое, как считал Боуи, было наследственным в его семье. Поэтому, благодаря Зигги, певец как бы сознательно симулировал шизофрению.

Свой псевдоним Боуи почерпнул из двух источников: словечко «Зигги» он увидел на вывеске какого-то ателье, а «Стардаст» (Звездная Пыль) было почерпнуто у забытого исполнителя 1960-х по прозвищу Legendary Stardust Cowboy.

Сам же образ «пластиковой» рок-звезды, пришельца и мессии в одном лице родился из нескольких источников. Первый — это ещё одна забытая звезда 1960-х — певец Винс Тейлор — который переехал из Британии во Францию и стал бы там наподобие «французского Элвиса Пресли», если бы однажды не двинулся рассудком, разогнал группу, вышел на сцену в белой простыне и заявил, что он Христос.

Важное значение имел и случай, когда Дэвид заявился за кулисы поболтать с вокалистом VELVET UNDERGROUND Лу Ридом. Они мило пообщались, но позже оказалось, что это был вовсе не Лу Рид, а новый вокалист группы — Даг Джул. «Именно тогда я понял, что в тот момент для меня не имело значения, был ли он настоящим или нет». Наступало время постмодернизма и симулякров, и Зигги Стардаст стал одной из ранних ласточек этого наступления.

Новый альбом задумывался как концептуальный, но потом Боуи вставил туда несколько песен, размывающих последовательную историю (например, «Soul Love» или кавер на песню Рона Дэвиса «It Ain’t Easy»). В конце 1971 года сложился и первый трек-лист, принципиально отличающийся от окончательного тем, что история Зигги заканчивалась на мажорной ноте. Но в январе 1972 г. Боуи написал «Rock'n'Roll Suicide» («Рок-н-ролльное самоубийство»), и концепция кардинально поменялась.

В итоге альбом обрёл название «The Rise And Fall Of Ziggy Stardust and The Spiders from Mars» («Взлет и падение Зигги Стардаста и Пауков с Марса»), и в общих чертах его содержание выглядело так.

Открывала альбом драматическая песня «Five Years», представляющая набор ужасных новостей, говорящих о том, что человеческой цивилизации осталось существовать всего пять лет.

Далее на альбоме появляется сам Зигги Стардаст — некий «марсианский мессия», странный двуполый фрик, которого «бросили на Землю и заставили думать по-нашему». Зигги собирает группу ПАУКИ С МАРСА и начинает проповедовать с помощью рок-н-ролла о приходе «звездного человека», призванного спасти мир от апокалипсиса (хотя, по словам самого Боуи,

«все это было враньем»). Постепенно новоявленный рок-мессия увлекается самолюбованием, пускается во все тяжкие (секс, наркотики), пока не оказывается раздавлен собственным эго и слепым поклонением толпы.

Впоследствии Боуи предложит новое — более сложное — объяснение концепции альбома в духе научно-фантастической постановки. Мол, Зигги — это не инопланетянин, а человек, которого используют как лжепророка некие «множества» — существа из антимира, стремящиеся захватить Землю. И они являются в конце в наш мир, используя тело Зигги, что его и губит.

Песни нового альбома были хороши, но Боуи больше не полагался на одну музыку. Перед выходом альбома по массовому сознанию был нанесён ряд эпатирующих ударов. Сначала в интервью «Melody Maker» певец открыто заявил, что

«я — гей, и всегда был таким». Времена были ещё не столь либеральными, и на подобные заявления мало кто отваживался. Забавно то, что, несмотря на возможность гомосексуальных опытов, Боуи явно предпочитал женщин (два раза женился, имеет сына). В некоторых интервью он даже заявлял, что сознательно выдумал все эти «бисексуальные провокации».

Заявление подкреплялось и вызывающим внешним видом. Сперва певец остриг свои хиппанские локоны и выкрасил волосы в оранжевый цвет, а позже и вовсе сделал причёску в стиле парика льва из японского театра кабуки. То же касалось и нарядов — Боуи облачался в странные унисекс-комбинезоны (недоброжелатели называли их «указателем на входе в общий туалет»

), ввёл в моду сапоги на огромных платформах, а во время исполнения песни «Lady Stardust» и вовсе облачался в женское платье.

Кстати изначально эта песня посвящалась соратнику Дэвида — Марку Болану из T. REX — одному из основателей «глэм-рока» («шикарного рока»), представители которого выглядели на сцене почище модников эпохи Людовика XIV — в пышных блестящих нарядах и с разукрашенными лицами (отсюда и строчка про «макияж на его лице»).

Для Боуи «глэм-рок» подразумевал не только внешний шик, но и творческую театральность выступлений, и декадентскую философию. Чего не скажешь о массе других «глэм-павлинов», которые вскоре заполонят рок-сцену.

Но тогда всё ещё было в новинку. И когда фрик непонятной ориентации во всей красе заявился на ТВ-передачу «Tops of Pops» — одни пришли в восхищение от необычности образа, другие возмущенно шептали «педик». Как известно, для шоу-бизнеса нет ничего страшнее равнодушия, поэтому успех Боуи резко пошел в гору.

Простым эпатажем не ограничилось. Певец решил полностью раствориться в образе, требовал называть его не иначе как Зигги, а на презентацию сингла «Starman» заявлялся, как заправская рок-звезда — на лимузине с личным шофёром, в то время как настоящий Дэвид Боуи жил в достаточно скромной квартирке.

И произошло постмодернистское чудо — выдуманная рок-звезда превратила Боуи в рок-звезду настоящую. Сингл «Starman» занял 5-е место в Британии. (А ведь когда-то Дэвид даже не хотел включать в пластинку эту песню, вдохновленную «Over The Rainbow» из фильма про Страну Оз 1939 г.) Туда же взлетел и альбом «The Rise And Fall Of Ziggy Stardust and The Spiders from Mars». Начались непрерывные гастроли и выступления, напоминающие больше костюмированный рок-театр.

Постепенно история Боуи стала повторять историю Зигги — слава, усталость, опустошение. Певец почувствовал, что маска пугающе срослась с лицом и он стал терять самоидентичность. Но в драме был уже прописан финал — «Я уничтожаю эту группу» (строчка из «Ziggy Stardust») — и в июле 1973 года Боуи опустил занавес, неожиданно заявив: «Сегодняшнее выступление запомнится нам лучше всего не только потому, что это последнее шоу турне, но и потому, что это наше последнее выступление. Спасибо».

Зигги умер, и, чтобы вырваться из-под его власти, Боуи менял не только маски, но и стили, записывая диски — один непохожий на другой. Теперь — имея славу и имя — делать это было легче. И всё-таки эпохальный альбом 1972 года так и остался самым ярким, потому был взрывным сочетанием эпатажа, новизны, интересных текстов и хорошей музыки (куда уж без неё). Всё вместе это стало явлением, отзвуки которого можно видеть и в театральности QUEEN, и в масках Мэрилина Мэнсона. Да и у самого Боуи нет да и проскочит то образ инопланетного мессии (как в к/ф «Человек, который упал на Землю»), то рыжеволосый парик Зигги (как в к/ф «Лабиринт»).