В числе прочего на арке была изображена гора Потосси в Боливии (откуда в Антверпен приходило серебро) и шахтеры, добывающие это серебро. Один из девизов на арке гласил: «Золото сильнее молнии». Расходы на сооружение и оформление арки оплатил монетный двор.
Бросим беглый взгляд на денежные дела того времени. Вот некоторые из бумаг Питера Пауля Рубенса:
«Счета Антверпенской гильдии аркебузиров
18 февраля и 6 марта 1614 г. [флам.]
18 февраля и 6 марта за то, чтобы створки алтаря спустить вниз в доме художника и перенести в церковь, уплачено, включая 2 гульдена на пирушку с работниками, 7 гульденов 1 стейвер».
«Из архива Антверпенского магистрата
«1610 г. [флам.]
Абрахаму Лиссау уплачено 82 фунта 18 шеллингов и 6 пеннингов за серебряную чашу».
«Из архива церкви Св. Вальбургии в Антверпене
Июнь 1610 г.
Адмиральским работникам, повесившим [в церкви] парус, который одолжил капитан на то время, пока живописец Рубенс пишет картину для главного алтаря, чаевые 1,5 флорина. Истрачено на снедь в Малой Зеландии, когда договаривались с художником Петером Рюббенсом о картине для главного алтаря в присутствии господина Пастора, Корнелиса ван дер Гееста и церковных старост, 9,5 флорина. Уплачено 17 июня живописцу Петеру Рюббенсу в счет двух тысяч шестисот гульденов за картину для главного алтаря в соответствии с распиской 1000 флоринов».
Содержание этих бумаг — не предмет сегодняшнего разговора, хотя в них есть кое-что интересное. В этих документах — названия денежных единиц того времени. Флорин, гульден, стейвер, фунт, шеллинг, пфенниг. К этому надо добавить, что тогда не было бумажных денег, все это — золото, серебро и медь.
Флорин и гульден — одно и то же, разница в названии. В гульдене было 28 стейверов (или стуберов). С фунтами в Нидерландах разобраться не удается: слишком это далеко от нас.
Интересно, что чеканенные в Антверпене (и не только в Антверпене, но и во всей Европе) монеты использовались в России для перечеканки и носили название «ефимки». Как они попадали в Россию? Чиновники брали таможенные сборы только такими монетами, при этом занижали обменный курс настолько, насколько могли, естественно, по прямому указанию государственной казны.
Ян ван Монфор — управляющий монетным двором — отвечал за весь цикл изготовления монет: от получения сырья до выпуска готовой продукции. По тем временам это было сложнейшее производство, которое включало и металлургию, и холодную обработку металлов, и механообработку, и метрологию. Кроме того, на монетном дворе нужны были граверы для изготовления чеканов и художники, которые делали рисунки для граверов. Каждая монета должна была иметь определенный вес, и в каждой из них должно было быть определенное содержание драгоценного металла (для медных монет — только вес).
На портрете — весьма упитанный (если не сказать — толстый) человек жизнерадостного вида. Он стоит, а его правая рука лежит на спинке стула.
На нем — богатая шуба, на его обширном животе поясок, за который заткнут здоровенный ключ. Что он означает? Что хозяин этого ключа распоряжается всеми финансами Нидерландов? Или это ключ от кладовых золота и серебра?
Золотая цепь на шее — это не просто украшение, это какой-то символ. Может быть, это подарок эрцгерцога?
Несомненно одно: человек на портрете доволен жизнью, хотя несколько подустал от нее, он любит поесть и выпить (вероятно, и все другое).
Монфор не был бедным человеком, это очевидно. Да и как быть бедным, когда ты стоишь у истоков богатства государства? Но вот откуда он появился и кто его предки — нет данных. И это довольно странно, потому что о большинстве вельмож при королевских дворах есть информация (хотя и довольно скудная) об их происхождении, иногда до 500 лет глубины.
Скорее всего, Ян ван Монфор не был потомственным аристократом. На эту мысль наводят два факта. Первый — практически полное отсутствие сведений о Монфоре в свободном доступе. Второй — картина Мартена де Воса, которая когда-то висела в зале суда монетного двора (сейчас — в доме Рококса — бургомистра Антверпена). Картина была написана в конце 16 века.
Слева — Моисей со скрижалями, заповеди на которых написаны на иврите, в центре — богиня правосудия Немезида (правда, без повязки на глазах) с мечом в левой руке и весами в правой, перед ней — полулежат-полусидят преступники. Слева и справа от Немезиды с писаниями в руках (как пишут) — римские императоры, авторы сводов законов. Естественно, над Немезидой парят ангелочки, венчающие богиню лавровым венком.
На заднем плане — заказчики этой картины, те, кто руководил монетным двором.
Картина должна была напоминать судьям и соискателям справедливости об их обязанностях и долге.
Как пишут историки, до определенного момента в Европе каждый город имел свое судопроизводство. Мало того, в городе могло быть несколько мест для проведения судебных заседаний. Такое место было и в монетном дворе, на одной из стен которого висела эта картина.
Слово историкам: «Католические иерархи утверждали: давать деньги под проценты в долг недопустимо. В обоснование своей точки зрения они выдвигали два главных аргумента. Христианин, во-первых, обязан бескорыстно помогать ближнему, если тот нуждается в чем-либо, в том числе и в деньгах. Во-вторых, проценты за одолженные деньги дают возможность заработать с их помощью новые деньги в будущем. Ростовщик, другими словами, использует к собственной выгоде само время, что, несомненно, греховно. Время — „промысел Г-сподень“, поэтому смертный не вправе на нем наживаться».
Для евреев не существовало таких запретов, поэтому они стали банкирами и, очевидно, занимались и чеканкой валюты".
В Испании в 1492 году после королевского указа евреи были лишены всякой защиты, они толпами бежали во все страны Европы и Средиземноморья. Видимо, в это время в Нидерландах появилась большая еврейская община, которая, как и в Испании, занималась тем, что было запрещено католикам: ростовщичеством и чеканкой денег.
Возможно, Ян ван Монфор вышел из этой среды, но был настолько выдающейся личностью, что его способности привели его к управлению монетным двором и в тайный совет при эрцгерцоге Альберте.