Ни о каком реализме не могло быть и речи: босоногие «Варьки» и изможденные «Бурлаки» не соответствовали признанному Академией эталону красоты. Более того, учебное заведение подчинялось Министерству двора, которое могло свободно вмешиваться в деятельность храма искусств, начиная темами занятий и завершая построением композиции натюрморта.
Конечно же, Министерство считало, что для правительства намного выгоднее, если художник пишет какую-нибудь эфемерную Психею, нежели социально ориентированное полотно. Так проходило время, менялись художественные направления и стили, а Академия, по словам И. Репина, продолжала питаться «римскими художественными консервами».
В 1863 году, к столетию Академии, было объявлено о проведении конкурса на престижную награду — большую золотую медаль, дающую победителю право на шестилетние пенсионерство в Италии и денежное поощрение. К конкурсу допускались только самые талантливые академисты, уже награжденные малой золотой медалью.
Всего претендентов было четырнадцать: Богдан Вениг, Александр Григорьев, Николай Дмитриев, Фирс Журавлёв, Пётр Заболотский, Иван Крамской, Алексей Корзухин, Карл Лемох, Александр Литовченко, Константин Маковский, Александр Морозов, Михаил Песков, Николай Петров и Николай Шустов. Но Академическим Советом было решено изменить традиционные правила: победитель будет один, а не несколько, как раньше, и жанровые и исторические живописцы будут участвовать в состязании вместе.
Шансы конкурсантов были неравны — историческая живопись пользовалась уважением среди профессоров, а к жанровой относились с явным презрением. Почувствовав нарастающие напряжение, руководство Академии пошло на уступки: вместо мифологической или библейской темы художники-историки могли изобразить любое чувство, «например: война, грусть, тоска по отчизне, радость и проч.» (попытка объединения исторической и жанровой живописи). Но такое изменение не удовлетворило участников.
8 ноября 1863 года во главе с И. Крамским художники подали членам Совета Академии дерзостное прошение о праве самостоятельного выбора сюжета. Разгневанное такой неслыханной вольностью руководство назначило жанристам и историкам единый сюжет из скандинавской саги — «Пир в Валгалле». Тема была выбрана не случайно: после публикации трилогии «Герой севера» в Европе завоевывает большую популярность скандинавская мифология. Так Академия не изменяет своим принципам и следует европейским культурным тенденциям. О коррективах конкурсантам объявлено не было.
Не получив ответа, академисты подали новое прошение на имя князя Гагарина, вице-президента Академии и ректора. И снова нет ответа. В ночь перед конкурсом состоялось собрание четырнадцати художников-участников, на котором было решено, что в случае отклонения петиций каждый из них откажется от участия в конкурсе и подаст заявление о выпуске из Академии и выдаче дипломов об окончании учебы («по домашним, или там иным причинам, я, такой-то, не могу продолжать курс в Академии, и прошу Совет выдать мне диплом, соответствующий тем медалям, которыми я награжден (подпись)»). Заявления были составлены 13 художниками — Пётр Заболотский отказался, вместо него выступил скульптор Василий Крейтан.
В 10 часов утра 9 ноября 1863 года, в конференц-зале Академии князь Гагарин объявил сюжет конкурса. Стоит ли упоминать о неприятном удивлении художников? В итоге все четырнадцать прошений об отказе от участия в состязании и требовании получения аттестатов легли на стол профессоров. Один только Заболотский выразил желание участвовать в конкурсе, на что получил саркастический ответ, «что конкурс из одного участника состоятся не может. Благоволите подождать до следующего года». Через год Пётр принял участие в конкурсе, но «провалился и затем исчез бесследно, разделив незавидную долю, уготованную людям нетвердых убеждений» (И. Крамской).
Из альма-матер, над главным входом которой красовалась надпись «Свободным искусствам» и где искусство было сковано ржавыми цепями прошлого, русские художники и скульптор вышли с дипломами второй степени и новыми смелыми замыслами. Исторический факт «Бунта четырнадцати» послужил делу «культурной революции», ставшей судьбоносным событием для русской живописи и искусства: зарождался критический реализм, освобождалось творчество.