Когда Вера Пудова пришла работать во МХАТ, по ее словам, пришлось всем премудростям учиться самой, «с голоса и „из рук“ старых костюмеров набирая навыки этой непростой работы».
К счастью, у Верочки была прекрасная зрительная память. И ей нетрудно было запомнить, где что лежит — костюмы, реквизит. Она вспоминает: «Мне достаточно было взглянуть на актера, понять размер его одежды, и я точно знала, где мне взять вещь». Костюмер Пудова работала со знаменитыми актерами. Среди них были Михаил Яншин, Алексей Грибов, Борис Ливанов, а также Борис Петкер, Анатолий Кторов, Михаил Болдуман, Виктор Станицын, Алла Тарасова, Ольга Андровская…
Однако всякие промашки случались и в работе костюмеров. Как-то раз Вера так накрахмалила рубашку для актера Анатолия Кторова, что пуговицы во время застегивания стали ломаться. Чтобы исправить положение, костюмер решила прикрыть рубашку, заправленную в брюки, галстуком. Кторов, почувствовав что-то неладное, пытался заглянуть в зеркало, поднимался на цыпочки, подглядывал через Верино плечо, но она упорно закрывала обзор собою, чтобы он отражения не увидел.
Отыграв эпизод, Кторов в веселом расположении духа вернулся за кулисы и шепнул на ухо девушке: «Не забудь к следующему спектаклю пуговички пришить».
Был случай, когда перед спектаклем «Горячее сердце» у Алексея Грибова пропал жилет, расшитый серебряными старинными медалями. Вера в отчаянии бросилась искать подходящий жилет в костюмерной, нашла жилет и медали (конечно, не серебряные — декоративные). Думала, что уволят ее из театра. После спектакля все рассказала актеру. А услышала в ответ: «Не беда. Жилет был? Был. На будущее запомни: не жилетик играет, а… артист».
Самыми тяжелыми по костюмной «загруженности» были спектакли «Ревизор», «Борис Годунов», «Мертвые души», «Анна Каренина», «Третья патетическая», «Мария Стюарт», «Кремлевские куранты». К примеру, только «Борис Годунов» «занимал» два огромных кронштейна, которые были плотно завешаны костюмами — руку не просунешь. Костюмы к спектаклю стояли также на катающихся вешалках.
Очень часто один актер в спектакле играл несколько ролей. Костюмер Вера Пудова рассказывала: «В „Кремлевских курантах“ нам нужно было в гримерных для актеров одежду повесить и всю обувь поставить. Кроме того, многое и на сцене „зарядить“ — то есть подготовить». В этом спектакле было большое количество переодеваний, и костюмеры за кулисами должны были встретить актера, чтобы помочь ему надеть другой костюм.
Все технические работники хорошо ориентируются во всех проходах декораций и кулисах. Они знают почти все реплики актеров на «уход», знают и когда актеры должны вернуться. И не дай бог, если кто-то из работников на каблуках пройдет — все только в тапочках.
Гримеру Ирине Сухаревой тоже посчастливилось работать со старыми мастерами сцены. До сих пор она помнит, как готовилась к спектаклю актриса Анастасия Платоновна Зуева. Ей предстояло играть Коробочку в «Мертвых душах». У нее был парик, который она надевала низко на лоб. Чтобы усилить эффект «свинства», Зуева просила Ирину приклеивать ей на лицо щетинки из меха, которые потом припудривала.
Вот что еще вспоминает Сухарева: «Мне всегда интересно было работать с Ангелиной Иосифовной Степановой. К примеру, в спектакле „Чрезвычайный посол“ было 20 переодеваний и столько же изменений внешности. И все надо было сделать быстро и слаженно».
Долгое время крем для грима делали сами работники гримерного цеха. За основу брали свиной жир, а к нему потом добавляли природные красители. Такой грим был упругим, не повреждал глаза и кожу.
Заведующий гримерным отделением Анатолий Чирков, долгие годы проработавший в театре, хорошо помнит, как гримеры сами занимались также изготовлением париков, бород, всяких наклеек, чтобы изменить форму лица актера. Работа была очень кропотливая и тщательная.
Вот что он рассказывает: «Сейчас хороший парик днем с огнем не отыщешь. А еще при Константине Станиславском в театре был человек, который ведал… закупкой волос для изготовления париков. У такого человека было расписано, где, когда, в какой деревне девушки будут стричься. Вот он и ездил по этим адресам, собирая волосы».
Почти все актеры суеверны. Как-то однажды сказала актриса Софья Пилявская: «Пусть ресница будет старая, шитая-перешитая, так спокойнее». Ирина Сухарева не раз видела, как не только «старые» мастера сцены, но и совсем молодые актеры перед выходом на сцену крестятся — постоят, что-то пошепчут свое и вперед — к зрителям.
В 1970 году главным режиссером театра стал Олег Ефремов. С Ефремовым в театр пришло новое поколение актеров — Станислав Любшин, Евгений Евстигнеев, Иннокентий Смоктуновский, Ирина Мирошниченко, Наталья Тенякова, Нина Гуляева, Андрей Мягков … Тоже плеяда, но уже совсем другая.
Со временем при школе-студии театра был организован постановочный факультет, где готовили работников для художественных и технических цехов. Но молодые актрисы Анастасия Вертинская, Татьяна Лаврова, Ирина Мирошниченко любили сами придумывать свои костюмы. И каким бы сложным не был этот поиск, к этой работе они подходили очень творчески.
Долгие годы работают в театре помощник режиссера Александра Кулыбина, заведующая звукоцехом Лариса Терентьева, заведующий музыкальной частью Василий Немирович-Данченко (внук одного из основателей театра), руководитель цеха осветителей Макс Драбкин и многие другие. Именно благодаря им были созданы спектакли «Эшелон», «Синяя птица», «Обратная связь», «Сталевары», «Там победим!», а также «Вишневый сад», «Чайка», «За зеркалом», которые потребовали от всех технических работников не только таланта, но и энергии, энтузиазма.
Так, для спектакля «Сталевары» работники театра по «озвучке» ездили на сталеплавильный завод, чтобы записать живой звук работы в «горячем» цехе. Очень сложной была подготовка по озвучиванию «Вишневого сада». Необходимо было, чтобы звук соответствовал настроению героев спектакля. Но с этой задачей работники звукоцеха справились. Когда театр выпускал постановку «Эльдорадо», звукорежиссеру пришлось отправиться за город — записывать шум электричек и разговор людей. И таких примеров множество.
Старый МХАТ «передал» немало традиций новым поколениям актеров. Среди них есть и такая — здороваться при встрече, независимо от табели о рангах. Все, думается, помнят высказывание великого актера Василия Качалова. Его спрашивали, почему он сам первым здоровается с людьми, даже с незнакомыми. На что Качалов отвечал: «Другой человек может постесняться поприветствовать меня, поэтому я это делаю первым».
Для художника по костюмам Елены Афанасьевой 30 лет работы в театре пролетели, как один день. «Знаете, — как-то она призналась журналистам, — я много раз собиралась уйти из театра, но не смогла. Срослась. Он для меня стал родным».
Костюмеры, гримеры, осветители, звукорежиссеры — все они разные. Но объединяет их одно — преданность любимому делу и театру, с которым их свела жизнь.