В самом начале перестройки, году в 1985 — максимум в 1986 по телевидению шла передача в прямом эфире, одна из первых. (До перестройки любая, даже самая безобидная передача вроде «Утренней почты» или «В мире животных» шла только в записи, после неоднократной цензуры и редактирования.)
И вот, в прямом эфире, идущем с московского завода «Серп и Молот», выступал поэт. Нет, не так: выступал Поэт! Он с чувством читал что-то о русских берёзках, о роли КПСС в росте берёзок и самосознания… Я не помню ни имени-фамилии этого поэта (ну, пусть будет хоть Николай Николаевич), ни его стихов. Скорее всего, он был членом Союза Писателей, и стихи его были строго выверены, вымерены, отшлифованы в полном соответствии с технологией стихосложения. Да что говорить:
…он был — Поэт, с огромной буквы!
Вещал о домнах и о брюкве,
что зеленеет на полях,
о дисциплине в лагерях;
и, подвывая ежестрочно
о пятилетках, что досрочно
отрапортованы стране —
собой доволен был вполне.
Один из слушателей, молодой рабочий, устав от официоза, спросил:
— Николай Николаич, а для кого Вы пишете?
Поэт не растерялся (молодец!), встал в позу нерукотворного памятника и изрёк:
— Как для кого?! Для народа!
— Ну, вот я простой человек, из народа, — я не понимаю Ваших стихов.
— Значит, Вы не понимаете народа! — ответил Поэт…
А народ у нас стихи любит. Только если случается перекос в «официальной» литературе и не находит она понимания у людей — люди начинают писать сами. Частушки, куплеты и прочий самиздат. После той передачи прошло четверть века. Поменялись приоритеты, но перекос не исчез. Даже напротив, усугубился, о чём косвенно свидетельствует возросшее количество пишущих.
Талантов в нашей стране, как известно, хватает, особенно непризнанных. Все они занимаются нужным делом: физики музыку лабают, лирики вагоны разгружают, гуманитарии гайки крутят, технари на рынке торгуют. И очень многие из лабающих, разгружающих, крутящих и торгующих — пишут. Реже берутся за прозу, чаще за стихи, публикуя произведения на многочисленных литературных сайтах.
Только на одном сайте stihi.ru зарегистрировано без малого 300 000 авторов. Пандемия. И маститые искусствоведы всполошились: если каждый, не имеющий литературного образования, писать будет — Большой Литературе конец! В одной из июньских программ «Культурная революция» известные писатели, критики и прочие филологи взахлёб обсуждали, как поставить заслон безудержной графомании: литература — дело избранных! Упоминали и stihi.ru как «помойку поэзии».
Лет десять назад на этом сайте появилась и моя страничка. С неё началось моё серьёзное отношение к поэзии, к её классикам, да и к слову как таковому: теперь я с удовольствием читаю стихи старых и новых поэтов, иногда пишу сам. Возможно, мне просто повезло: угадать среди огромного количества интересного автора сложнее, чем выиграть в лотерею. Но первый, с кем довелось познакомиться на сайте — Михаил Сопин (http://www.stihi.ru/avtor/sopin). Человек, прошедший сталинские лагеря, не имевший права переписки — а стало быть, и бумаги с карандашом — долгое время писал только в уме. Видимо, поэтому его стихи отточены, словно бритва:
Убит. Закопан. Укрощен.
За столько лет —
Какой по счету?
Кричу в зенит:
«Иди ты к чорту!»
О чем тут говорить,
О чем…
Кто я?
Непроходная пешка.
Скулю не дедам, не отцам:
Любовь Отчизны к мертвецам —
Над жизнью
Дикая насмешка.
В долгоржавеющем краю
Твое величие, Россия,
Безропотно осознаю
В своем бесправьи и бессильи.
Во время оттепели конца пятидесятых Михаил Сопин публиковался во многих журналах, но потом о нём забыли. Незаслуженно. Но он продолжал писать — «до последнего патрона». Так же, как держался до последнего патрона солдат-афганец в стихотворении «У меня всё норма…» автора, публикующегося под именем Геворк (http://www.stihi.ru/avtor/katvel):
У меня все нормально,
нормально,
нормально…
Под рукой автомат — вороненою сталью,
за спиною —
скала
неприступной стеною.
Все нормально, нормально, нормально со мною…
Ну, а то,
что в груди
непрестанно клокочет,
так ведь это, наверно, закончится к ночи.
А вобще — все нормально,
нормально,
нормально…
Правда, трудно дышать, будто воздух — хрустальный.
Но зато уж
от духов
не будет подвоха —
я их всех положил. Согласитесь, неплохо…
Что-то реже
становятся
сердца удары.
Впрочем, может, успеют еще санитары.
Я записку засуну в нагрудный карман.
У меня все нормально.
Нормально.
Норма…
История, рассказанная нормальным, живым русским языком. Без идеологического пафоса и завываний. Без официоза. Почти как в Серебряный век российской поэзии, сто лет назад, когда гремели Северянин, Блок, Ахматова, Бальмонт. Пусть недолог был тот век, по мнению специалистов от литературы, но не закончился он с уходом Есенина и Маяковского. Потому что стихи, как и люди, живут до тех пор, пока их помнят. Живут и продолжаются:
Так у нас повелось:
Красить стены не краской, а дрянью,
Освещать этажи, экономя на всём, переносками.
Век двадцатый пришёл. Над страною звенел Северянин.
Было время надежд. Над страною гремел Маяковский.
Королева играла, лишь то, что умела, — Шопена.
Ну, какие «Шопены», когда в моде Григ и Россини?
Над стихами вздыхали Марии, Татьяны, Елены:
Было время любви, шёл «Серебряный Век» по России.
Королева играла на флейте из труб водосточных.
Ананасы в шампанском как повод жестоких запоев.
И писали стихи. И читали стихи днём и ночью.
И смотрели портреты в упор с васильковых обоев.
Непролазная грязь. Очень плохо прокрашены стены.
Непроглядная темень. Ноктюрн. На губах вкус металла.
И всего один шаг от любви и надежд до измены.
Шёл «Серебряный Век»…
Слишком мало он шёл.
Слишком мало…
(Михаил Минаичев, www.stihi.ru/avtor/pavlovis)
Разумеется, если брать соотношение между плохими, никакими и хорошими стихами на сайте — вряд ли оно будет в пользу последних. Но как может человек отличить плохое от лучшего? Только сравнивая. Сравнили «Жигули» с «Тойотой» — выбрали «Тойоту». Сравнили землянку с рубленым домом — переехали в терем. Сравнили Пупкина с Аксёновым — читаем и чтим Аксёнова. Естественный отбор.
Согласитесь, не может на голом камне вырасти ни черешня, ни капуста: им слой плодородной, окультуренной земли нужен. Гумус. И «гомо графоманус» для литературы — тот же гумус. Ведь даже если родится новое «наше всё» — будь оно трижды гениально — оно, не имея возможности сравнивать, то есть, не имея базы для самообразования и совершенствования, вряд ли напишет (нарисует, построит, сочинит) что-то, чем смогут гордиться поколения потомков.
Нет сравнения — нет и роста мастерства: ни одному делу невозможно научить, используя голую теорию. Можно только научиться, набивая шишки и набираясь опыта. Так что пусть прирастает сайт stihi.ru авторами, и когда-нибудь количество перейдёт в качество. Если, конечно, авторы будут относиться к собственному стихосложению, как Андрей Широглазов (http://www.stihi.ru/avtor/shir):
Стихи — не «ru»,
Не надо поутру
Их из себя вымучивать устало
И превращать Поэзию в игру,
И свой талант переводить на баллы.
Стихи в миру,
Как ивы на ветру,
Оплакивают русское крушенье…
А то что дальше в строчке — «точка», «ru» —
К России не имеет отношенья.