В дореволюционной же орфографии правописание буквы «ять» было совсем не очевидно. Существовало, конечно, общее правило: при изменении слова «е» превращается в «ё» или в «ь» («телёнок» → «тёлка», «лев» → «львёнок»), а «ѣ» не превращается. Но правило это не охватывало всего разнообразия слов с буквой «ять». Поэтому за лучшее почиталось попросту запомнить все слова, что пишутся с этой зловредной буквой.
Дошлые гимназисты сочинили стишок, составленный только из таких слов. Стишок начинается так:
Бѣлый, блѣдный, бѣдный бѣсъ
Убѣжалъ голодный въ лѣсъ.
Бѣлкой по лѣсу онъ бѣгалъ,
Рѣдькой съ хрѣномъ пообѣдалъ
И за горькiй тотъ обѣдъ
Далъ обѣтъ надѣлать бѣдъ.
Произведение это было достаточно длинным и включало все основные корни, в которых следовало писать проблемную букву. Все-таки помощь, хотя и небольшая. Но все равно диктанты в гимназии были проклятием для тех, кто не обладал хорошей зрительной памятью и не запоминал «слету» написание прочитанного слова.
Впрочем, те гимназисты, кто знал украинский язык (или «малороссийское наречие», как говаривали в ту пору), имели шанс получить более высокую оценку, чем их сверстники, таким знанием не обладавшие. Дело в том, что в старославянском языке буква «ять» обозначала особый звук, нечто вроде «йе» в сегодняшней транскрипции. В ходе развития русского языка этот звук превратился в «е». В украинском же языке он стал звуком «и» (который сейчас обозначают буквой i). Итак, если в соответствующем украинском слове стоит i, пиши по-русски «ѣ» и не ошибешься. Б
Польский язык тоже мог помочь. В нем «ятю» чаще всего соответствовал звук «я»: «звѣзда» — «gwiazda», «мѣсто» — «miasto» (по-польски это «город», но общность корней очевидна). Одним словом, в который раз повторялась старая история: «инородцы» писали по-русски грамотнее великороссов.
Писалась буква «ять» и в таких маленьких, но очень нужных словах, как нѣтъ, гдѣ, двѣ (а значит, двѣсти и двѣнадцать), всѣ, обѣ, здѣсь. Через «ять» писали названия рек Днѣпръ, Днѣстръ и Нѣманъ. С «ятем» же писали и имена Алексѣй, Глѣбъ, Сергѣй, Еремѣй, Матвѣй, Елисѣй. Название реки Енисей, хоть и рифмовалась с последним именем, писалось все же через «е».
Кстати, загадочное слово «
«Ять» входил также и в окончания глаголов («кипѣть», «видѣть», «грѣть») и приставки в неопределённых местоимениях: «нѣкто», «нѣчто», «нѣкоторый». Но и здесь было много исключений. Так что немало двоек и колов надо было получить бедным гимназистам, чтобы выучиться русской грамоте. Правильно говорили в старину: «Буква „ять“ в русском языке нужна единственно для того, чтобы грамотных от безграмотных отличить было возможно».
Но не только по этой причине многие грамотеи и писатели ополчились на проведенную в 1918 году реформу орфографии, отменившую эту странную букву. Дело в том, что в отличие от многих букв «экспортированных» в русскую азбуку из греческого алфавита (и потому, как мы увидели, очень быстро ставших здесь ненужными), буква «ять» отображала звук чисто славянский, которого в греческом языке не существовало в принципе. Это иногда весьма помогало в написании проблемной буквы. «Ять» в словах иностранного происхождения не ставился: «коммерсантъ», «Европа», «Венеция». По той же причине через «е» писали и явно не славянское название реки Енисей.
Правда, столица Австрии почему-то писалась с «ятем»: «Вѣна». Но в самом деле это было еще одним подтверждением правила. Расселение славян по европейскому континенту началось из верховий Дуная. Естественно, что поселение на месте прибрежной римской крепости Виндобоны было с древних времен хорошо известно славянам под именем Виения (или Виедения). Место старославянского «ие», как уже говорилось, в русском языке заняла буква «ять». Что и требовалось доказать. Кстати, проверка украинским языком подтверждает этот вывод. «Вена» по-украински «Вiдень».
Так что упраздненная буква «ять» была своеобразной меткой, отличавшей среди русских слов «исконные», славянские. Вероятно, поэтому в спорах о реформе русской орфографии эта буква оказалась своеобразным рубежом, разделявшим «западников» и «славянофилов». Один из первых апологетов отмены «ятя» в русском языке, писатель и переводчик Дмитрий Иванович Языков (1773−1845), писал: «Буква ѣ, потеряв настоящий свой выговор, походит на древний камень, не у места лежащий, о который все спотыкаются и не относят его в сторону затем только, что он древний и некогда нужен был для здания».
А Александр Солженицын, известный своим консерватизмом, уже в советское время ратовал за возврат в русскую грамматику «ятя» вместе с «ером».