Некоторым несказанно повезло: специально для них он материализовался. Сидит со мной рядом в кафешке, потягивает пиво из большой стеклянной кружки. На голове у него перо, как у настоящего предводителя индейского племени — подарок коллег по поэтическому цеху. И вроде бы все заняты кто чем, болтают, смеются, но время от времени кто-то да бросит взгляд в угол стола на этого тихого человека у стены с пером на голове.
Вот он — великий Чен Ким. Или просто Сашка. В отличие от шумных товарищей, он почти ничего не говорит, курит одну за одной, молча слушает чужие байки и улыбается. И все-таки каждому из нас кажется, что знаем мы его гораздо лучше, чем остальных. И знаем очень давно.
Ему просто надо было где-то хранить свои «стишки», короткие и меткие, как контрольный выстрел в голову. Поэтому он и пришел на «Стихи.ру» почти 5 лет тому назад, да так и остался «жить» там, подарив нам более 300 удивительных произведений, каждое из которых — жемчужина, поднятая на поверхность из глубины души, словно со дна морского. Число его читателей приближается к 50 тысячам, что очень неплохо для современного поэта, не тратящегося на платные анонсы на главных страницах интернет-ресурсов.
Противник несвобод и правил, он не брезгует ни крепким словом, ни «олбанской» речью, играет ударениями, меняет, придумывает слова. Но, в отличие от большинства авторов, намеренно желающих блеснуть своими способностями плести паутину рифм, его вольность совсем не раздражает — об этом просто забываешь…
«Всю ночь неспал. Четал на кухне книшку.
Курил маленько. И в окно сматрел.
Захолодильнеком вдрук плюшевова мишку
Нашол. Достал иво и рядышком присел.
Сидим вдвойом. И думоем напАру
Пра тошто кухня вроде как тюрьма,
Какова бы волшебнова отвару
Нам е*нуть штоп не сойти с ума.»
В него нельзя не влюбиться, так он бывает искренен и по-детски наивен. Он не боится быть неправильно понятым, не боится быть смешным.
«В привокзальном ресторане
Взяли мы бутылку водки,
Мишка посетил Израиль
И показывал нам фотки.
Вот плывет Мишаня кролем
Белый, толстый, как свинья.
В Мертвом море много соли,
В нем не тонет ни ***.
Папироски разминая,
Накатили по второй
Что же б** за жизнь такая?!
Что там сделали с водой?"
Автор обожает посмеяться над собой и другими.
«***нно красивый собою,
Я стесняюсь смущенья людей,
И по улице той стороною,
И иду, где поменьше огней.
Чтоб не видели люди простые
Беспощадной такой красоты
И надежды теряя пустые,
Не бросались с моста высоты»
Богатая фантазия автора без спросу врывается в его повседневную жизнь, оставляя после себя веселые строчки, маскирующие оттенки легкого помутнения ума:
Как только голос: «Осторожно!» —
Нам скажет, — «Двери закрыва…»,
Несут шампанского с пирожным,
И марочный коньяк «Москва».
Сигар коробку по вагонам
Пускает щедрая рука
Две девушки с аккордеоном
Поют про Костю-моряка
Работница метро (при свете —
лет сорока пяти на вид)
в своем малиновом берете
с послом испанским говорит.
Смеются дети, ветер свищет
и мачта гнется и скрипит…
Вино, и женщины, и пища
Всё аппетитно выглядИт!
А я в костюме спайдермена
Лежу в авоське гамака
И жму на пункт меню «Отмена —
возврат к началу праздникаА.
И снова: «Осторожно! Двери…»
Икра, шампанское, вино!
несутся на*** кони-звери…
И мы с конями заодно.
О чем пишет Чен Ким? Да обо всем на свете. Ему все интересно: события, воспоминания, люди, собаки — весь мир так или иначе его касается. Наверное, для творческого человека по-другому и быть не может.
«Печка остыла к утру
Но дом еще держит тепло
Туман со стекла сотру,
Немножко станет светло
На улице нашей пустой
Никто почти не живет
И только татарин глухой
Тоскливую песню поет
Пойду к нему покурить
Пока закипает чай
С ним можно не говорить
А просто сидеть и молчать»
Но одну тему Чен все-таки обходит стороной. Это привычные «сопелки» и «пыхтелки» о любви, которыми изобилует сеть. Насчет такого творчества у Чена Кима свое мнение.
«Талант всегда пробьет асфальт
Своею буйной головой,
Глазами желтыми посмотрит
И изо рта расскажет свой
Стишок или рассказ печальный
Про то, как жил среди людей
Про опыт свой первоначальный
И про последующих бл***»
По признанию самого автора, он никогда не был несчастен в любви, а потому не знает, что писать. Но несколько стихотворений на всеми любимую тему у него все же есть. И читая их, искренне веришь в то, что, человек, написавший такие строки, точно знает цену светлому чувству, что зовется настоящей любовью…
«Я люблю целовать твою кожу,
Что чуть-чуть холоднее моей
Стали мы друг на дружку похожи
Очень сильно с течением дней.
Я умею как ты улыбаться,
Может быть, наступила пора,
Чтобы людям на нас удивляться,
Что мы стали как брат и сестра»
Чен Ким всегда притягивал к себе людей не только как самобытный автор, но и как отзывчивый, добрый человек. Он с искренним интересом изучает чужое творчество, коллекционируя работы, что понравились ему более всего, оставляя в комментариях короткое «украл себе». «А мне все стихи нравятся. Вот видишь — человек стих написал… а для чего? Зачем он это сделал? Значит — надо. И точка», — говорит Чен.
Являясь противником авторских прав, он был инициатором создания коллективного сетевого ника Му-му Герасимовой, что подобно многоглавой гидре, заполонил поэтические ресурсы своим блистательным творчеством. Надо отметить, что за Герасимовой скрывалось порядка 15 человек — сторонников Чена Кима, его друзей. Все эти люди писали стихи под одним именем, что было удивительно для читателей, поражавшихся многогранности и неиссякаемости таланта Му-му, и забавляло самих авторов.
Кто-то скажет, что Чен Ким — всего лишь песчинка в море талантливых авторов, что благодаря Интернет и свободе слова открыли свою душу всем любителям поэзии. Даже если это и так, то вдвойне обидно, когда с экрана телевизора один известный с советских времен поэт говорит во всеуслышание, что поэзия в России приказала долго жить. Ведь если мы чего-то не замечаем — не значит, что это что-то стало невидимым.
Поток сознания течет
Из головы моей наружу
Я получаю «не зачет»,
Ведь я никак не обнаружу
В потоке том хотя бы крошку
Обоснованья бытия,
И даже радости немножко
Не обнаруживаю я.
Перевод с «олбанского» — И. Литновская.