Блокада и хоккей! Быть не может!
— Почему же не может? — обиделся ветеран. — Мы говорим о 1944 г. А в апреле 1942 г. командованию стало известно, что немцами выпущена иллюстрированная газета «Ленинград — город мертвых».
В ответ 6 мая 1942 г. проводится футбольный матч между командами «Динамо» и сборной гарнизона Ленинграда, который закончился победой динамовцев со счетом 7:3.
А о таком факте вам известно? В осажденном городе было издано около 1200 открыток, общим тиражом около 30 миллионов (!) экземпляров. Эти открытки, приходя на фронт, в другие российские города, словно говорили — Ленинград жив!
Что сегодня на слуху, когда мы говорим о 900 страшных дней и ночей осажденного города? Первое — «Дорога жизни». Но не все знают, что это название относится к трем различным способам доставки грузов в Ленинград. Поначалу так звали водный путь. 12 сентября 1941 г. к причалам мыса Осиновец с восточного берега Ладожского озера пришли две баржи, доставив 626 тонн зерна и 116 тонн муки. С 12 сентября по 15 ноября, когда навигация официально закончилась, по Ладоге удалось доставить 24 097 т зерна, муки и крупы, более 1130 т мяса и молочных продуктов. Или 20-дневную потребность города.
22 ноября на лед вышла первая автоколонна грузовых автомашин ГАЗ-АА. Ледовая дорога начала действовать 26 ноября 1941 г. Всю дорогу из-за усталости льда пришлось переносить на новую трассу. А за первый месяц работы дорога переводилась на новые трассы четыре раза, а отдельные ее участки еще чаще.
Дорога состояла из двух кольцевых трасс, каждая из которых имела два отдельных направления движения — для грузового движения (в город) и для порожняка или эвакуации (из города). Первая — по маршруту Жихарево — ст. Ладожское озеро. Общая протяженность рейса по первой кольцевой трассе составляла 83 км.
Вторая трасса для перевозок грузов проходила по маршруту Войбокало — ст. Ладожское озеро. Общая протяженность — 111 км.
А железнодорожная ветка появилась несколько позже. Временную ветку протяженностью 33 км, через Волховстрой связавшую Ленинград с железнодорожной сетью страны, начали строить только 19 января 1943. Трасса проходила в 3−5 км от вражеских позиций. Получила название «Дорога победы».
А уже 7 февраля 1943 г. — на Финляндский вокзал прибыл первый поезд с Большой земли, в числе грузов доставлено 800 тонн продовольствия.
Второе знаковое определение Ленинградской блокады — нормы выдачи хлеба. К середине сентября 1941 г. запасов муки и зерна оставалось на 35 дней, крупы и макарон — на 30, мяса — на 33, жиров — на 45, сахара и кондитерских изделий — на 60 дней. В течение сентября-ноября нормы выдачи хлеба населению снижались в пять раз. Резко сократилась и суточная норма питания в войсках.
Вот только несколько цифр. 2 сентября 1941 г. норма хлеба для рабочих горячих цехов составляла 800 г в сутки, для иждивенцев и детей по 300 г. На следующей неделе, 11 сентября, уже 700, 250 и 300 г соответственно. А 20 ноября была установлена такая норма — 375 г для рабочих горячих цехов и по 125 г для иждивенцев и детей.
Сколько это — 125 г — увидеть несложно. Возьмите 350-граммовый батон и разделите его на 3 части!
Такие очень жесткие нормы продержались более 35 дней и только 25 декабря были чуть увеличены.
Сегодня мы имеем возможность заглянуть и «по ту сторону фронта». В 2000 г. в Германии был опубликован военный дневник немецкого артиллериста В. Буффа «Под Ленинградом».
Вот выдержка из записей:
«17 ноября 1941 г.
Уже пять недель мы на этой позиции. Обустроились с помощью примитивных средств и уже привыкли к жизни в землянках. Ночи в последнее время стали спокойнее, и большей частью мы спим глубоким сном. Артиллерия и самолеты противника сильно снизили свою активность, и уже несколько недель у нас нет потерь.
Хотя мы и занимаем позиции у осажденного Ленинграда, но не так, как вы себе это представляете. Наши орудия туда не стреляют, но мы слышим откуда-то издали грохот крупнокалиберной артиллерии, которая ведет огонь по своим целям.
Наше продовольственное снабжение осуществляется регулярно и в достаточном количестве. При таком холоде возникает чудовищный аппетит».
Но победили не сытые фашисты, а измученные голодом, холодом и болезнями русские люди.
Сила духа? Ненависть к врагу? Желание жить?
Наверное, и то, и другое, и третье. Но главное — каждый старался держаться до конца, чего бы это ни стоило.