Стиль письма Горшуновой далек от привычного реализма. Но в нем есть «скрытые цитаты» из Модильяни, Шагала, Пикассо — и те, кто смог их распознать и откликнуться, никогда не выкрикнет жлобское «подумаешь, я тоже так могу».
Такие лозунги — удел узколобых «борцов за стандарт». А тут нет стандарта. Кажущаяся простота и небрежность обманчивы — тут все выверено, все точно, уравновешено. Ее картины — не для того, чтобы зритель ознакомился: «а вот такая бывает кошка, а вот такая птичка», они несут другую нагрузку — передать глубокое раздумье о жизни. Натурализм тут неуместен, это теплый и нежный мир.
Это похоже на сон, в котором одинокой женщине снится, что она независима, как кошка, которой снится, что она — птица…
1. Мир вещей
Эти предметы живут. Они взаимодействуют, как многоголосная фуга. Женщина — птичка на ветке. Мир в окне — и тишина уютного дома, груши, цветы в горшках, кошки и птицы…
Набор предметов ограничен и повторяется: это груши-яблоки, утюг или чайник, вместилище (ваза, корзинка), сухие цветы или суккулент в горшке, музыкальные инструменты и лампа. Керосиновая лампа, старинный чугунный утюг, кособокий шершавый чайник — признаки не купленного, а вылепленного годами и добрыми руками Уюта и Дома, символы семейного очага, гармонии в доме, в семье, стремления женщины создать и сохранить стабильность мира вокруг себя и своих любимых людей.
Эти предметы ностальгичны, но в них нет ничего «винтажного», открыточного. Они написаны «непричесанно», отрывисто и угловато, но этим-то они и создают уют. Картины
Большое место в ее интерьерах занимает окно. Окно — это то, что отделяет наш маленький внутренний мир от большого внешнего. Окно привносит чувство защищенности, тепла ВНУТРИ, когда снаружи может быть холодно. Окно с кошкой и цветочными горшками на подоконнике — просто классический знак уюта, который некогда был отвергаем, но все равно остался важным и неизменным…
2. Благослови людей и зверей
Из живых персонажей в мире Горшуновой чаще всего встречаются уютные женщины модильяниевского типа, кошки и птицы. Они (и те, и другие, и третьи) сидят в статичных позах, чуть наклонив голову.
Груши тоже исключительно женственные, с продолговатой узкой частью. Птицы — беззащитные, вытянутые и изящные. И тоже задумчивые…
2.1. Коты и кошки
Котов (а на самом деле кошек) на картинах много, и они разные.
Вот кошка вроде спит, но один глаз открыт — значит она не спит, а чутко наблюдает, неспроста она помещена в контекст утилитарного натюрморта с керосиновой лампой, другая же смотрит в оба глаза, но взгляд абсолютно мечтательно-наивный, и поэтому рядом с ней — совершенно декоративный цветочный горшок с ракушкой. Две ипостаси женщины в современном мире…
А вот черный, яркий и сильный экземпляр — точно кот. И взгляд у него не отрешенно-созерцательный, а напротив — сосредоточенный, чисто мужской. Определенно, он следит за присевшей на окно птичкой или прикидывает, как добыть сметану с буфета. Добытчик…
Иногда кошка и женщина ведут им одним понятный диалог, но чаще и те и другие совершенно погружены в себя…
2.2. Птицы
Птиц тоже много, при том, что птица — не самая типичная вещь в интерьерах. В картинах Горшуновой птица символизирует двойственность личности. Птица — это с одной стороны существо, способное летать и жить беззаботно («птичка Божия»), но с другой стороны это почти всегда заботливый родитель («Как курица с яйцом»).
Может быть, птицы даже в чем-то противопоставлены кошкам: вот строгая кошка, а рядом вытянувшая шею птица — даже не в клетке, а скорее в колбе, кошка смотрит вниз, а птица, конечно же, вверх… А вот тут птица и вовсе уселась на кошкин ус, и она настолько легка, что ус даже не согнулся! И кошка на фоне стены дома, а птица — на фоне синего, синего неба! И женщина в окружении птиц, сама летящая и с перышком на шляпке — она из их стаи…
2.3. Дамы и берегини
Хозяйка всего этого — задумчивая женщина, сидящая у окна. Есть в ней и некоторое одиночество, и «светлая печаль», и нерастраченная мечта о прекрасном принце…
Женская (именно женская!) живопись Горшуновой рисует нам во всех красках внутренний мир женщины как мир, полный красоты, доброты, гармонии. Не случайно названия некоторых работ
Теплая, золотистая женщина держит в руке нитку с бантиком — для игры с кошкой, но она неподвижна, да и кошка не обращает внимания на игрушку, она смотрит далеко за спины зрителей. Светлая грусть одинокой женщины с кошкой. Хотя, если у нее есть кошка, то она не так одинока…
Алая фигура держит в руке не то лютню, не то домру — но не играет, занесенная рука так и застыла, а рядом лежат еще скрипка и что-то вроде флейты: похоже, дева так и не решила, на чем бы поиграть… Налила себе молока («Red Cup»), да и забыла выпить.
Просто играть на музыкальном инструменте, а не играть для того чтобы сочинить красивую мелодию или кому-то понравиться. Но если уж заиграть — то так, чтоб зачаровать даже птиц. Просто налить в красивую красную чашку молока, а не налить чтобы выпить его из-за полезных свойств или чувства голода, просто передвигать красивые лакированные шахматные фигурки, а не стремиться выиграть…
2.4. Арлекины, Арлекины…
Есть в этом мире Яркие Клоуны, Арлекины, которые несут стремление к декоративной красоте — светлой, простой и радостной, лишенной всякой рефлексии, в противовес «по-мужски» нагруженной, аналитичной и глянцевой красоте «парадных» картин. А может быть, в этом есть и какой-то символ неприспособленности к обыденной, жесткой реальности? Желание уйти от нее к Прекрасной Сказке? В руках у Арлекина — птица, хотя не синяя, но и не синица.
Грустный Пьеро — тоже с птицей, определенно синей, она присела на его руку, в любой момент готовая вспорхнуть и умчаться. Есть и Коломбина, она держит клетку, но птица — рядом, она на свободе, и ясно, что это вечно свободная Мечта.
3. Цвета и линии
На первый взгляд картины кажутся неяркими, но именно это дает возможность как следует прочувствовать цвет: палево-розовая кошка особенно хорошо оттеняет миндально-розовые яблоки в корзинке. На лице девушки, написанном в цвете морской волны («Bird-catcher») — особенно выразительны розовые губы. Картина в оливковой гамме — - тут «играет» синеватый металл корпуса лампы. Сероватые лампа и ваза замечательно подчеркивают теплоту абрикоса и игру солнечных лучей среди полок.
Мастерство художника поразительно — лампа написана буквально в две-три линии, а между тем она совершенно жестяная, она реальная до запаха керосина и копоти. Вот это действительно высокий и непостижимый класс! Я могу еще понять, как, проучившись годы, можно освоить высокую технику Геды и Поттера и рисовать фотографически ярко и точно зайца, лимоны и кубок, но как, скажите, КАК научиться
Я бы назвала эти картины — теплоцентричными. Приворотными. Притягивающими и манящие своим покоем, миролюбием и обещанием гармонии и любви.
Есть в ее картинах еще один интересный эффект — с одной стороны задний план максимально придвинут к ближнему, а с другой стороны в пространство картины сильно вовлечен зритель и охватывается им, как омутом.
И все женщины и кошки и птицы на картинах — молчат и смотрят вдаль, сквозь зрителя и за зрителя, и думают, думают. В конце концов рассматривающему картины начинает устойчиво казаться, что он захвачен картиной, втянут в нее, что его самого вообще нету…
Но если статью не только прочтут, а прокомментируют и оценят — мы убедимся, что зрители все-таки есть.