Еще до начала процедуры Рихарда в двух словах ознакомили с обстоятельствами гибели молодого человека. Собственно, самого профессора «наняла» одна из страховых компаний, в которой бедняга застраховал свою жизнь от несчастного случая буквально несколько дней назад. Накануне вечером в фирму обратилась безутешная вдова, предъявившая страховое свидетельство и справку о том, что Тецнер погиб в автомобильной катастрофе. Его «опель» на полном ходу врезался в столб в районе городка Регенсбург, после чего загорелся. Опознать в останках кого-либо было крайне сложно, но так как машина принадлежала Эриху, был сделан неутешительный вывод. Полиция не нашла в этом происшествии ничего подозрительного и разрешила вдове похоронить мужа. Но она решила для начала обратиться в страховую компанию. Не утерпела, денежки были совсем близко…
Конечно, в глазах несчастной женщины стояли вроде бы неподдельные слезы, но когда речь идет о 145 тысячах марок, ни слезам, ни клятвам верить нельзя. Страховщикам такие деньги платить не хотелось, а профессор считался чудаком: если случай был интересный, то он вообще мог не брать деньги за свои услуги. Правда, представитель компании обратился к Коккелю поздновато: через час должно начаться погребение. Они поспешили в капеллу при Южном кладбище, где происходил обряд прощания. Конечно, Рихарду удобнее было заниматься своими обязанностями в прозекторской, но выбирать не приходилось.
Я не буду утомлять читателей подробностями. Скажу только одно: чем дольше Коккель изучал останки, тем больше крепла уверенность в том, что в гробу лежит отнюдь не Тецнер, а кто-то другой. Судя по костям это был представитель сильного пола, но он был несколько моложе, чем сам Эрих.
А когда эскулап вскрыл легкие, картина преступления (в чем-чем, а в том, что произошло преступление, он нисколько не сомневался) стала ясна. Во-первых, анатомически выходило, что погибшему никак не больше 23 лет, а, во-вторых, ни малейшего следа копоти ни во рту, ни в органах дыхания Коккель не нашел. Это свидетельствовало о том, что к тому моменту, когда начался пожар, человек, который по легенде погиб в результате отравления горючими газами, был уже мертв.
Чтобы быть до конца уверенным в этом, профессор взял с собой в институт образцы некоторых тканей. И проведя тщательное исследование, сумел точно установить: в «опеле» погиб подросток, причем еще до того, как машина врезалась в столб и взорвалась. Своими соображениями медик поделился со своим приятелем, комиссаром полиции. «Вы хотите сказать, что это не Тецнер? А куда же, черт возьми, делся он сам?» «Это вопрос не ко мне. Но если Вы хотите знать мое мнение, то он имитировал автокатастрофу, использовав подростка, которого сам же, по всей видимости, и убил…»
Действовать нужно было немедленно. К дому вдовы послали тотчас же. Ни в самом доме, ни в окрестностях Тецнера не обнаружили. Оставалось только одно: устроить засаду, поджидая, что преступник рано или поздно появится здесь или, по крайней мере, попытается связаться со своей женой.
Первые дни ожидания не принесли никакого результата. К вдове если и приходили люди, то ни один из них по описаниям не походил на Эриха. Общение по телефону было практически исключено хотя бы из-за того, что аппарат был только у соседей, они вполне могли узнать голос Тецнера, а значит, тут же сообщить в полицию. Вряд ли бы преступник пошел бы на такой риск.
В то же время наружное наблюдение зафиксировало такой интересный момент в поведении молодой вдовы. Она нервно реагировала на каждый стук в дверь или просто резкий звук. Создавалось впечатление, что она кого-то ожидала. Но это мог быть и любовник, с которым они вознамерились устранить Тецнера для того, чтобы получить денежки…
Между тем профессор Коккель провел еще ряд исследований, и мог со стопроцентной уверенностью сказать, что человека, который потом окажется в машине, положили туда уже мертвым. И смерть его наступила от удара чем-то тяжелым. Во всяком случае, об этом свидетельствовала закупорка кровеносных сосудов легким жиром (такое бывает, например, при нанесении побоев).
Масло в огонь подлил и тот факт, что в одной из больниц был обнаружен подмастерье слесаря Ортнер, который рассказал, что 21 ноября его, шедшего по дороге, нагнал зеленый «опель», водитель остановил машину и любезно предложил молодому человеку место рядом с собою. Ехали они недолго, потому что шофер вдруг остановил автомобиль еще до того, как они подъехали к населенному пункту, и попросил Ортнера подтянуть кое-какие гайки под машиной. Когда последний вылез, он получил от «доброго водителя» несколько ударов, но сумел вырваться и удрать в лес. Судя по описанию, водителем был никто иной, как Тецнер. Значит, труп в машине был нужен именно ему…
Утром 4 декабря полиции наконец улыбнулась удача. В квартире соседей раздался телефонный звонок, попросили Эмму Тецнер. Пока они ходили к Эмме, пока убедились, что ее нет дома, прошло достаточно времени, чтобы определить: звонят из Страсбурга. Соседка сообщила звонившему, что Эммы не будет до 18 часов. Мужчина попросил соседку передать вдове, что перезвонит в 18 часов.
Комиссар полиции срочно вылетел в Страсбург. В 18.00 он был на главпочтамте, у кабинок междугородней связи. Он узнал Тецнера по приметам. Последний, не ожидав, что на его след выйдут так скоро, не стал отрицать, что это именно он.
Еще в ходе расследования Эрих принялся на все лады отрицать предположения профессора Коккеля. Но под напором неопровержимых улик сознался, что в темноте не разглядел пешехода у обочины дороги, то есть совершил убийство по неосторожности. За это ему могли дать куда меньший срок.
Но судьи поверили отнюдь не защитникам Тецнера, приговорив преступника к смертной казни. Вместе с ним на скамью подсудимых села и супруга. Но женщине дали незначительный срок…
Лишь за несколько дней до исполнения приговора Тецнер сознался: убийство он совершил преднамеренно. А профессор Коккель получил благодарность от страховой компании…