Невозможная работа — осмыслить эту картину. Триптих с огромным количеством фигур: человеческих — больше 250, звериных — не считано!
Триптих получился направленным — слева направо меняется атмосфера картины. Слева — почти идиллическая, в центре — скорее разгульная, чем спокойная, справа — просто кошмарная. Размеры триптиха (он находится в Прадо, в Мадриде) — почти 3 на 2 метра. Громадное произведение. Посвящено оно, как можно предположить, ужасам, которые ждут смертных в конце жизни. И как бы нет выбора — дорога одна.
Левая часть триптиха — мужчина и женщина (назовем их для удобства Сара и Исаак) без одежды, между ними — одетый в подобие тоги мужчина (его лицо напоминает канонический портрет Иисуса Христа, поэтому дальше он будет именоваться Христос).
Сара стоит на коленях, глаза опущены. Христос держит ее за руку. Рука Сары обращена ладонью вверх. Правая рука Христа поднята в благословении (так Христа изображают на иконах). Исаак сидит несколько в стороне и наблюдает за Христом и Сарой.
Еще одна деталь: левая нога Исаака — на тоге Иисуса. И не просто лежит — просматривается некоторое натяжение ткани, то есть Исаак прикладывает усилие удержать Иисуса за одежду. От чего?
Как можно трактовать эту сцену? Поза и опущенные глаза Сары — покаЯнные, но выражение лица — отнюдь не кающееся! Исаак как бы хочет сказать: «Ничего себе!». Да и Христос, видимо, не очень разобрался с этими двумя — он в недоумении.
Природа вокруг — обычная: зверюшки, птицы, кот тащит пойманную мышь. Это на нижней половине створки. А верхняя — уже с элементами фантастики: посредине озера (или речки) растет нечто розовое с шаровидным основанием, правильной симметричной формы. На горизонте какое-то подобие гор. Ближняя гора — с отверстиями, через которые летят птицы, дальние — хаотичное нагромождение фигур.
Картина — не плоская, перспективная, но синие горы на горизонте выписаны с элементами, не укладывающимися в масштаб: деревья и их ветви.
В нижней части створки — водоем с ровными краями. Бортик водоема невысок, какие-то зверюшки пытаются выбраться на берег. Водоем мрачный, вода в нем черная, и плещется в нем какая-то нечисть.
Эта часть триптиха статична, все застыло. Даже птицы в полете не летят.
Какую роль здесь играет пейзаж? К сожалению, как пишут искусствоведы, значение символов, которые использовали художники в те времена, частью утеряно. Можно предположить, что черное озерцо — как намек на то, что грех может породить всяких чудовищ, которые вылезают из этой черноты, и на то, что эта чернота может поглотить грешников.
С нижней частью створки как бы разобрались. А как с верхней? Хотя и здесь можно как-то обозначить связи. Например, что может символизировать розоватая фантастическая башня причудливой формы и пасущиеся на полях тропические звери? Может быть, это аллегория рая? Где все живут в мире и в радости (радость символизирует розовый цвет башенки).
Несколько диссонирует горизонт с синими горами и высохшими деревьями-гигантами. Возможно, это напоминание о том, что райская жизнь не вечна, всему бывает конец — и он не за горами.
Какую мысль-идею хотел донести до нас художник? На что Христос благословляет Сару? Или его благословение относится к обоим? Что Сара хочет выразить повернутой вверх ладонью, что она просит? И почему у Христа такое выражение лица — она попросила что-то непотребное?
Центральная створка триптиха — нагромождение тел и символов. Сухие ветки — символ разврата — разбросаны по живописному полю.
Три водоема. В центре — овальный и неглубокий, можно сказать — лужа, слева внизу — что-то вроде озерца, верхняя часть — водоем с четырьмя выходами. Все заполнено «живой силой». Похоже, что все пытаются заниматься сексом.
Вокруг лужи в центре — какая-то дьявольская карусель: голые фигуры на лошадях, верблюдах, оленях и прочей живности (в том числе и фантастической) двигаются вокруг воды против часовой стрелки. Справа и слева по диаметру — кучки людей. Из сооружений на водоеме справа и слева выходят люди (слева — строем на лошадях, справа — ползком поодиночке).
Башни на водоеме, которые местами напоминают морды раков и фантастические цветы, окрашены в розовый и голубой. Народ по воде (вода по колено) парами разбредается в разных направлениях — кто-то налево, кто-то направо. Голубой шар в центре напоминает глобус, на экваторе которого какая-то пара буквально встала на голову, опять же в голом виде.
Трудно предположить, что содомия в те времена кодировалась голубым цветом. Но если предположить, что это так, то становится понятным, почему из голубой башни выползают поодиночке. В те времена голубые были редкостью (или о них мало кто знал).
Внизу, чуть правее, юноша развлекается тем, что пытается вставить букет в то место, куда уже вставил. Сейчас он как бы примеряется. Видимо, его попытка окажется успешной. Посмотрите на лицо объекта, который подвергается этой экзекуции: оно выражает любопытство — а что, неужели получится?
Третья створка триптиха — это ужасы. В справа внизу — сидящее на кресле птицеголовое чудище, заглатывающее человеческое тело, из заднего прохода которого бьет черный фонтан. Под этим птицеголовом — прозрачный пузырь (видимо, вылезший из птицеголова), из пузыря свешиваются ноги человека, тело которого находится в пузыре. И все это должно упасть в круглую дырку под креслом. Над этой же дырой один испражняется золотыми монетами, второго понуждают блевать.
Слева чуть вверху — набор музыкальных инструментов, применяемых для пыток: дудочка засунута в задний проход, в барабан посадили грешника, а еще один выглядывает из раструба духового инструмента, которому нет названия (похоже на фагот).
Центр композиции — человек-дерево, стволы которого покоятся в лодках, из-за яйцеподобного утолщения — туловища видна голова с надстройкой, внутри туловища — как бы дупло, в котором находится какая-то живность. (Голова очень похожа на портрет Иеронима Босха. Возможно, это его автопортрет.)
Верхняя треть полотна — сплошной фейерверк: облака дыма, фонтанирующие огни, люди сплошной массой двигаются в разных направлениях, часть — верхом, часть — пешком. Костры, виселицы. Одним словом — бедствия. Смысл картины, по-видимому, в том, что все ужасные грехи будут наказаны не менее ужасным способом.
Закончилась экскурсия в «Сад земных наслаждений» Иеронима Босха. Весь этот мир со всеми его кошмарами когда-то был в голове художника, и он нашел в себе силы перенести его на доски триптиха. А вообще, что значит все, что он нарисовал? Что он хотел всем этим сказать своим зрителям? Не у кого спросить — автор унес свои мысли с собой.
«Сад земных наслаждений» живет своей жизнью. Загадочной, неповторимой, непостижимой.