Как в России «на водке» делались миллионные состояния?

Винные откупы стали вводиться в России Петром I, посчитавшим, что выгоднее продавать за большие деньги права на торговлю вином, чем пытаться получать налоги с безбожно воровавших и укрывавших доходы целовальников. Во времена Екатерины II уже все кабаки в империи были на откупах. Их владельцы раз в год выплачивали государству определенную сумму и могли торговать вином и водкой практически бесконтрольно.

Естественно, что вскоре появились дельцы, которые стали брать откупы на винную торговлю не в отдельном кабаке, а на уезд и даже губернию. В казну они платили десятки и сотни тысяч рублей (деньги по тем временам очень большие), но в их полном распоряжении оказывалась винная торговля в громадных российских регионах.

Так в 1758 году А. И. Глебов взял на 7 лет откуп на продажу вина в Иркутской провинции за 58 тыс. рублей в год. В это же время в Западной Сибири откупщиком-монополистом стал граф Шувалов. И так было повсеместно. Создались идеальные возможности для злоупотреблений. Государство пыталось как-то регулировать безмерные аппетиты откупщиков, вводя фиксированные максимальные цены на спиртное.

В середине XIX века по закону ведро белого вина (водки) должно было стоить не более 3 рублей, в реальности же его цена доходила до 7−8, а в ряде мест и до 10 рублей. В конце 50-х годов по России даже прокатилась волна водочных бунтов, которые жестоко подавлялись. Народ всего лишь требовал, чтобы водку продавали по установленной государством цене и не подменяли сомнительным одурманивающим пойлом. Но местные власти, получавшие от откупщиков солиднейшие откаты, быстро поставили народ на место — пей, что дают, и за ту цену, что установлена в кабаке, а иначе ждет тебя порка в участке, а то и дорога в далекую Сибирь.

Кстати, откаты (воспользуемся современным термином, благо, суть явления за века не изменилась) были чуть ли не узаконены. У нас не очень-то любят вспоминать, что местные администрации получали своеобразную фиксированную зарплату от откупщиков. Понятно почему — сразу же напрашиваются аналогии с современностью. Чтобы не быть голословным, приведу пример.

В 1853 году в министерство финансов была подана записка о коррупции при винных откупах, в которой говорилось: «Получать жалование из откупа считается теперь не взяткою, но жалованием безгрешным, прибавочным к казенному жалованию: маленький уездный откуп тратит на экстренные расходы около 5 тыс. руб. и сверх того расходует безденежно около 600 ведер вина, а по губернским городам расходы несравненно значительнее». Видимо, это еще по скромным подсчетам. В 1856 году в небольшом уездном городке Новгородской губернии «было роздано чиновникам натурой» 836 ведер вина. Как они там, бедолаги, не спились?

Естественно, что за такие деньги местные власти горой стояли за «своих» откупщиков. Кстати, получить откуп было не просто, проводились специальные откупные торги, которые по официальной версии выигрывали те, кто предложил наибольшую сумму, а в реальности — те, кто устраивал местные власти и сулил наибольшие взятки.

За откупы шла настоящая война, и было за что. Именно на винных откупах создавались миллионные состояния. Через подставных лиц в откупах даже участвовали высшие государственные чиновники, очень уж лакомым был «кусок пирога». Еще во времена Екатерины II граф А. А. Безбородко, ведавший винными откупами, именно на них нажил громадное состояние. Видимо, не без помощи винных денег он впоследствии стал и князем, и канцлером.

Любопытно, что в годы Крымской войны в осажденном Севастополе продолжал действовать винный откуп Е. Гинзцурга, выходца из бедной еврейской семьи, но впоследствии купившего себе на винные деньги баронство. Именно на винных откупах «поднялись» известные купеческие фамилии Мамонтовых, Ворониных, Кокоревых.

Считалось, что одним из самых богатых откупщиков в середине XIX века был отставной поручик Д. Е. Бенардаки, выходец из греков-переселенцев. Его состояние оценивали в 20 мил. рублей. Понятно, что с такими деньгами можно и в кабинеты высших чиновников империи двери ногой открывать. Кстати, свою дочь Екатерину он выдал замуж за французского посла в Петербурге графа д^, Аш. Стоит отметить, что Бенардаки активно вкладывал деньги в развитие российской промышленности, дружил с Гоголем и Карлом Брюлловым, был одним из первых российских меценатов и крупным коллекционером.

Винные откупщики пользовались громадным влиянием. В 1851 году по императорскому распоряжению было начато следствие о злоупотреблениях петербургских откупщиков. Уже через 10 дней следствие было прекращено. Вдумайтесь в цифру — всего 10 дней понадобилось откупщикам, чтобы добиться отмены императорского распоряжения.

В 1859 году Святейший Синод принял указ, в котором благословлял «священнослужителей ревностно содействовать возникновению в некоторых городах и сельских сословиях благой решимости воздерживаться от вина». И в этот раз всего несколько дней потребовалось откупщикам, чтобы поставить Синод «на место», указ был отменен.

Если высшие государственные инстанции не могли справиться с откупщиками, что уж говорить о редких попытках местных властей. Когда самарский губернатор К. К. Грот попытался навести в своей губернии порядок с винной торговлей, министр финансов ему открыто заявил, что этак и поста губернатора можно лишиться.

Винные откупы в России просуществовали до 1863 года, когда были заменены винным акцизом. В 1895 году в стране была введена система казенной продажи вина (питейная монополия), но и после её введения в ряде местностей еще продолжала действовать акцизная система. Но эти более прогрессивные системы получения казной доходов от винной торговли не мешали и дельцам получать миллионы. Даже в наше время официальная винная торговля остается высокоприбыльной. Что же говорить о подпольной торговле вино-водочными изделиями, где «вращаются» деньги, которые Шуваловым, Бенардаки, Мамонтовым, Кокоревым и иже с ними даже не снились.