Всякого начинающего художника тогда можно было увидеть в Лувре. Копирование картин старых живописцев считалось обязательным для воспитания вкуса. Копировал их и Мане, и не только в Лувре. В 1856 году он посетил Голландию, Австрию, Италию. Его интересовали разные мастера прошлого, но особое внимание привлекли испанцы: Веласкес и Гойя.
Мане хотелось восстановить традиции, идущие от искусства
Серия картин Мане начала 1860-х годов связана с испанской темой: «Гитарреро», «Викторина Меран в костюме эспада» и «Лола из Валенсии». Картины отразили его интерес не только к живописи старых испанских мастеров, но и увлечение искусством танцоров и певцов Испании, гастролирующих в то время в Париже. Так в полотнах Мане счастливо встретилось старое и новое. Их соотношение всегда различно, но это долгое время определяло стиль его искусства.
В 1863 году Мане пишет картины «Завтрак на траве» и «Олимпия». Они сделали художника известным среди современников и создали славу у потомков. В «Завтраке на траве» он стремится «осовременить» темы старых картин: обнаженная натурщица сидит среди одетых в современные костюмы мужчин, еще одна женщина видна у берега.
Открытие Парижского Салона 1865 года ознаменовалась грандиозным скандалом. Толпы посетителей, бегло осмотрев залы, устремлялись к одной-единственной картине. Они хохотали, возмущались, размахивая тростями и зонтами. Картину едва не разорвали на части. К ней приставили военный караул, но и это не помогло. Тогда ее поместили в самый последний зал высоко над дверью. И все равно люди шли на выставку только с одной целью — увидеть ставшую уже знаменитой «Венеру с котом» Э. Мане, впоследствии названной «Олимпией».
«Непристойность!», «Цинизм!» — это было еще не самой грубой бранью в его адрес.
Мане был в ужасе. Он мечтал о славе, но не о скандальной известности. Парадоксальность этого человека в том, что его талант был выше его личности. Бунтарь и революционер в живописи, Мане был заурядным человеком — респектабельным, не чуждым тщеславия. Три года назад он нарвался на скандал в Салоне Отверженных, выставив свой «Завтрак на траве», и, надеясь взять реванш, опять натолкнулся на яростное неприятие своего искусства.
Он не понимал, чем не угодил публике. Его картины были связаны с искусством Старых мастеров. «Завтрак на траве» был парафразом «Сельского концерта» Джорджоне, а «Олимпия» — воспоминанием о «Венере Урбинской» Тициана, «Венерах» Джорджоне и Веласкеса. Мотив негритянки, стоящей рядом, использовал Рубенс в «Вирсавии», его любили в старых романтических жанрах, там часто присутствовали экзотические персонажи. Да и пресловутый кот еще более усиливал сходство с «Венерой Урбинской» — у ее ног была собачка.
Но публика возмущалась неспроста. В этом традиционном мотиве «ню» ощущалась острая нотка современности, которая создала новоявленной «Венере» совсем иной контекст. Перед зрителями предстало юное, но уже поблекшее существо с бесстрастным выражением лица и глазами, «которым не дано ни горечи, ни нежности». Бархотка на шее, розовый бант в рыжих волосах, сережки, браслет, домашние туфельки — эти едва уловимые детали создавали образ женщины, которая вряд ли могла ассоциироваться с богиней. А изогнувшийся черный кот (персонифицирующий эрос) намекал на то, что на полотне изображена женщина сомнительной репутации. Увы, этот скандал был далеко не последним в жизни Мане. Все 20 лет до самой смерти травля и насмешки не оставляли его. Мане упорно пытался пробиться в Салон, а жюри с той же последовательностью не принимало его работы. Так были отвергнуты «Флейтист», «Ласточки» «Бал-маскарад в опере».
Но его живопись любили молодые мастера: Дега, Базиль, Клод Моне, Писсаро. Его картинами восхищались Бодлер и Золя. Отвергнутый жюри Салона и официальной критикой, он нашел понимание и участие в кругу друзей-художников. Собираясь в кафе Гербуа на рюде-Батиньоль, они постепенно сплотились в своеобразную группу, получившую название «Батиньольская школа». Из «батиньольцев» вышли почти все будущие импрессионисты. И хотя Мане разделял их программу лишь отчасти, он всегда оставался признанным лидером и главой нового течения. В чем-то ученики были радикальнее своего учителя и пошли дальше его. Но искусство Мане было тем переломом, с которого началась совершенно новая эпоха — эпоха новейшей живописи.
В 1867 году Мане показывает свои произведения в отдельном павильоне. В предисловии к каталогу он пишет «я хочу быть самим собой и правдиво передавать свои впечатления». К этой выставке художник написал картину «Расстрел императора Максимилиана в Кверетаро», посвященную гибели французского претендента на мексиканский престол. Произведение доказывает, что Мане волновали многие политические события. Полиция запретила демонстрацию картины и выпуск ее литографии.
Искусство Мане не было чуждо политической злободневности. Недаром его имя значилось в официальных Бюллетенях Парижской коммуны, а сам художник был заочно выбран в состав Комитета федерации художников. В мае 1871 года Мане, вернувшись в Париж из Бордо, застал гибель Коммуны и написал несколько картин, посвященных этой теме.
В конце 1860-х годов Мане создает такие известные картины, как «Флейтист», «Балкон», «Завтрак в мастерской», «Портрет Золя» — дань признательности писателю, который страстно защищал искусство Мане. В 1874 году открылась первая выставка художников-импрессионистов. Она свидетельствовала о крупных переменах в искусстве Франции. Мане отказался участвовать в ней, но творчество ряда импрессионистов вызывало его симпатии.
Мане скончался в 1883 году. Была открыта большая выставка его произведений в Школе изящных искусств. Предисловие к каталогу написал Эмиль Золя. По инициативе художников была организована подписка для приобретение государством картины «Олимпия», которую хотели продать в Америку. Когда полотно было приобретено, его вывесили в зале рядом с произведениями Энгра. Так Лувр принял искусство Мане, которое ценилось теперь уже на уровне признанных мастеров.
О картинах Мане с уважением отзывались крупнейшие художники. В России интерес к его творчеству проявляли И. Репин и В. Серов, а во Франции творчеством Мане интересовались крупнейшие мастера ХХ века Матисс и Пикассо. Эдуард Мане остается примером преданного служения искусству. Его влюбленность в красоту окружающей действительности, в человека — главное свойство большого искусства, им разделенное и прочувствованное.