Как этимологи устанавливают происхождение слов? О словообразовании

Для многих слов с «прозрачными», частотными по своему употреблению словообразовательными элементами нет необходимости проводить этимологический анализ. Например, в таких словах, как резчик, выбросить, ледокол, соткать, голосистый, соавтор, пригорок разбор слова по составу (рез-чик (), вы-брос-и-ть, лед-о-кол (), со-тк-а-ть, голос-ист-ый, со-автор (), при-гор-ок ()

) является одновременно и установлением их реального образования. Такие слова делятся на части так же, как и делились при своем происхождении в нашем языке.

Но многие все же изменили свое строение, и некоторые из них, ныне корневые, при выяснении их «истории» оказываются делимыми на части (морфемы). Так здание оказывается образовано от зьдати (ср. зодчий — «архитектор») при помощи суффикса -ниj (j — «входит» в букву е [jэ]), слово жук как производное с суффиксом -к от звукоподражательного жу-, слово час возникло на базе глагольного корня ча- (ср. чаяти — «ждать», паче чаяния — «сверх ожидания»), осложненного суффиксом -с.

Или, например, смородина (с современной точки зрения смородин-а) исторически произошла от слова

смородъ «сильный запах» (ср. старославянское смрадъ) с помощью суффикса -ин (а), окно — от славянского око «глаз» с суффиксом -ън (о), скрупулезный с суффиксом -езн (ый) — от слова скрупул — название старинной единицы аптекарского веса, равной 1,24 грамма.

Очень чутко чувствуют, как уже говорилось, многие «несуразности» в языке маленькие дети. Замечательный диалог приведен в книге К. И. Чуковского «От двух до пяти»:
— Лампа уже зажгитá.
— Зачем ты говоришь «зажгитá»? Надо говорить: «зажгинá»!
— Ну вот, «зажгинá»! Зажгёна!

Проблема суффиксального образования, вставшая перед юными лингвистами, не так проста, так как в русском языке могут употребляться оба суффикса: -т- или -н- (разбит, взят

, но сломан, виден). В употреблении того или иного суффикса есть свои закономерности, которые нарушаются в диалектах (молотый и молоный, колотый и колоный и т. п.)

Это параллельное употребление одинаковых по значению суффиксов имеет древнее происхождение. В древнерусском языке было засвидетельствовано наряду с пе-н-ие — пе-т-ие (орфография дается упрощенно), или, например, петух в украинском языке півень. В нашем языке для слова да-н-ь мы находим близкое по значению родственное по-да-т-ь. Это явление ученые называют чередованием суффиксов, в отличие от фонетических чередований (рука — ручка). Анализ такого рода явлений языка может оказать этимологу существенную помощь при определении «историй» многих неясных слов.

Определенные словообразовательные закономерности проявляются не только в суффиксах, но и в корне. Этимологический анализ может вскрыть мотивацию (причину) называния некоторых слов (корней), в которых на современном этапе исторические корни уже не выделяются. Так посетить было образовано с помощью приставки по- и корня -сет- (ср. древнерусское сеть (орфография дается упрощенно) «гость»), а целовать — производное от прилагательного цель (орфография дается упрощенно) «здоровый, невредимый», первоначально обозначавшим не «целовать», а «приветствовать» (ср. современное «здравствуй»).

Мотивация появления слов может быть разная, например, кольцо получило название по форме (коло «круг»; ср. около),

желток — по цвету, мыло — по функции, окно — по сходству (с око).

В корнях, как и в суффиксах, наблюдаются чередования, и ныне не связанные друг с другом слова исторически являются однокоренными. Примером могут послужить слова трясу и трус (*trens — * trons, где двойные звуки *en и *on дали в нашем языке я и у). То есть этимологически получается, что трус — это человек, трясущийся от страха.

И еще интересная пара слов: оказывается, супруг — того же корня, что и упряжка (здесь также наблюдается чередование гласных). Давным-давно слова упряжка еще не было, его заменяло слово супругъ (из древнерусских текстов: «Имамъ же два супруга воловъ»). А когда из слова упряжь возникло новое упряжка (в говорах

супряга), супругу пришлось потесниться. Сохранилось только его переносное значение, которое мы не особенно любим употреблять в речи, все чаще заменяя его сочетанием «семейная пара».

А теперь проведем одно лингвистическое исследование, когда происхождение слова можно определить при помощи современных «одноморфемных родственников». Нам предстоит ответить на вопрос: «Что общего между Филиппом, ипподромом и гиппопотамом?» Многие хором отвечают: «Две буквы п». Некоторые, наиболее наблюдательные, замечают еще и букву «и».

Попытаемся разобраться, поищем слова с такими же морфемами. Филипп соотносится с филологией, философией общей морфемой фил-, и мы знаем, что в переводе филология

буквально «любовь к слову», а философия — «любовь к мудрости». Ипподром — космодром, аэродром, где греч. dromos — место для бега, и в итоге выясняем, зная, что происходит на ипподроме, что начальное ипп — связано с лошадьми (действительно, греч. hippos — лошадь). Следовательно, Филипп — любитель лошадей. Что же обозначает слово гиппопотам? Здесь сложнее найти соответствие, но оно есть, слово с таким же «окончанием» — Месопотамия (в переводе Междуречье), значит «потам» — река, а «перевод» получается удивительным — гипп (лошадь)-о-потам (река) — речная лошадь!

Словообразовательные изменения не хаотичны, они носят системный характер, как и фонетические исторические изменения. Язык экономичен, в нем существует целый ряд «стандартов», дающих в словообразовательном отношении «серийное производство слов». Есть частотные модели (продуктивные):

охот-ник, спут-ник и др., но некоторые «стандарты» давно «сняты с производства» и (кто знает?) вполне возможно в скором времени перестанут делиться на составляющие части слова так, как они еще делятся сейчас: зод-чий, лов-чий, пев-чий; тре-волнение, тре-зубец, тре-клятый (с этой приставкой существует только три слова). Многие слова, как мы убедились, уже не могут «демонстрировать» свое происхождение, уже неделимы.

Анализ существующих и существовавших в древности словообразовательных рядов и чередований — один из наиболее важных исследовательских приемов, которые помогают проникнуть в тайну происхождения самых маленьких смысловых языковых единиц. Но не менее интересным для исследователей является развитие значений слов.

1. Колесов В. В., «История русского языка в рассказах»;
2. Откупщиков Ю. В., «К истокам слова: рассказы о происхождении слов»;
3. Шанский Н. М., «Лингвистические детективы».