Первопредок и культурный герой
Медведь был тотемным зверем многих славянских племен. Старорусское название медведя — Бер (отсюда «берлога», т. е. логово Бера). Неслучайно производными от него являются слова: беречь, берег, оберег. Тему родства с ним отражают и прозвища: отец, дедушка, дядя, Михаил Потапыч, хозяин; мать, бабушка, старуха, Настасья Петровна и др.
Сведения о «людях-медведях» содержатся в хеттских текстах. Жители малоазиатской Аркадии тоже считали себя потомками внука медведицы. Огуз-хан, родоначальник огузов, по преданию, был сыном медведя и имел медвежьи плечи.
Индейцы квакиутль верят в своё происхождение от брака медведицы с первопредком-мужчиной. Медвежьи корни усматривают в истории племен гуроны, ирокезы и другие индейцы. Так, одно из имен, принятых в индейском племени кроу, переводится как «много медведей». Один из валлийских царей звался «Сын Медведя». В дальнейшем эта традиция перенеслась на фамилии: по всему свету живут Медведевы, Берманы и т. д.
Мифологические представления о предках-медведях известны у кетов, эвенков и эвенов, нивхов. По преданиям манси, медведица родила первую женщину, в более поздних версиях, первопредком людей Пор был медведь. Он же выступал в качестве культурного героя и покровителя народа, передавшего ему огонь и лук.
Аналогичные верования имеются у ненцев, полагающих, что огонь получили от белого медведя. Обские угры хранят миф о матери-медведице, которая, обучив свою дочь, как обращаться с мясом и костями Медведя, ушла по дороге вверх, став созвездием Малой Медведицы, и связывают обретение огня с бурым медведем.
Восприятие тождества или подобия человека с медведем особенно наглядно просматривается в ритуале медвежьей охоты, который составляет ядро культа медведя у целого ряда народов Сибири и, по археологическим данным, был когда-то характерен для Европы. На этом же основано представление о способности самых могущественных шаманов обращаться медведем (или лосем, орлом).
С идеями родства с «хозяином леса», имевшим божественное происхождение и способным «по-родственному» покровительствовать людям, было связано признание его клыков и когтей магическим атрибутом, сохраняющим медвежью энергию, и использование их в качестве оберегов, а также знаков силы. В частности, народ коми следовал правилу: если на место убитого на охоте медведя с еще выбитыми клыками и не отрубленными когтями приходил посторонний человек, он получал право на пай при дележе добычи.
Скандинавские воины-медведи, берсерки, уподобляли себя прародителю. Они не только пользовались в качестве сакральных предметами медвежьего тела, но и зашивали в верхнюю часть щита специальные травы, а перед или во время боя приводили себя в состояние, присущее гневу этого первопредка и культурного героя, надкусывая их и принимая таким образом обезболивающее и возбуждающее средство. Британский герой Беовульф тоже был человеком-медведем.
«Медвежьи» средства использовались и в народной медицине, у некоторых народов они даже признавались самыми надежными для исцеления (медвежий жир, например).
Священный брак
Посвящение медведя Артемиде, которая помимо всего прочего, покровительствовала девственности и материнству, привело к представлениям античного мира о том, что медведица является символом лучших материнских качеств. Отсюда и миф об Аталанте, брошенной на горе вскоре после рождения родным отцом, мечтавшим о сыне, которая была вскормлена и обучена охотничьему делу медведицей. А кусочек медвежьей кожи в Элладе использовался в качестве защиты от любовных увлечений.
На Руси медвежья атрибутика применялась в свадебных обрядах. На шкуру этого зверя усаживали молодых, стелили им медвежью полость. На Волге, как у русских, так и других народов, существовал ритуал, по которому бесплодная женщина для исцеления пролезала между задними лапами ручного медведя, имитируя интимную связь с ним. Упоминание А. С. Пушкиным о медведе, приснившимся Татьяне Лариной, тоже не случайно, — в народе считалось, что это к свадьбе.
У наших предков, как и у многих народов, бытовало множество преданий о браке или половой связи женщины с медведем, мужчины с медведицей, и произведении ими потомства. Подспудно брачный сюжет присутствует в сказках «Три медведя» или «Маша и медведь», более прозрачно представлен в сюжете «Ивашка — Медвежье Ушко», где от подобного союза родился великий богатырь. Вплоть до ХХ в. в глухих деревнях для достижения милости «хозяина леса» (например, чтобы защитить скот), в лес отводили и привязывали к дереву красивую девушку в качестве невесты для него.
Медведь Ош народов коми, по поверьям, отличался тем, что похищал женщин, держал их в берлоге, кормил и заботился, мог сделать женой и завести потомство. Так, фольклорный герой Кудым-Ош, по одной из версий, родился в результате сожительства Оша с его матерью Пцвсин.
С другой стороны, народные предания рассказывают и о противоположном варианте: происхождении медвежьего рода от человеческого. У коми-зырян это история Михаила, отправившегося в лес и отчего-то принявшегося ходить на четвереньках по деревянной колоде. Увидевший это леший превратил шутника в медведя, тот похитил женщину и стал с ней жить в берлоге, в результате возникло звериное медвежье племя.
Возможно, отголоски этого сюжета сохранились в русской культуре в виде поговорок: «Медведю леший брат»?