Нередко при этом она сопоставляется с весной:
— Весна красна цветами, а осень снопами (хлебами);
— Весна красна, да голодна, осень дождлива, да сыта;
— Осенью кисель да блины, а весной сиди да гляди. Другой вариант еще более выразителен: осень-то матка: кисель да блины; а весна — мачеха: сиди да гляди;
— Весна говорит: уклочу, осень говорит: а вот я еще погляжу.
Иногда, правда, это сравнение имеет «наоборотный» смысл:
— Осень прикажет, а весна свое скажет.
— Осень говорит — я поля уряжу; весна говорит — я еще погляжу!
— Осень хвастлива, весна справедлива.
В Корее же говорят совсем по-иному: «Весна красна моллюсками, а осень — каракатицами». Азербайджанцы считают так: «Бойся осени — за нею зима; не бойся зимы — за нею весна».
Часто в пословицах и поговорках об урожайности осени сложены меткие выражения с использованием зооморфных образов:
— Осенью и воробей богат;
— Осенью и у воробья пиво;
— В осень и у вороны копна, не только у тетерева;
— Осенью и у кошки пирог.
Важность хлопот, связанных с запасами до следующего урожая, отражена как в в назидательных мыслях (осень всему счет ведет; осень — запасиха, зима — подбериха; не будь в осень тороват, будь к весне богат), так и в полушутливых:
— Не плачь, овес, что осенью продавать повез, — втридорога заплачу да весной ворочу;
— Не плачь, рожь, что продал за грош; весна придет — вдвое заплачешь.
— Осенью работник краснеет, а хозяин бледнеет.
Не обойдена вниманием и погода:
— В осеннее ненастье семь погод на дворе: сеет, веет, крутит, мутит, рвет, сверху льет, а снизу метет;
— Осень идет и за собою дождь ведет;
— Осень — перемен восемь.
Причем и каждый месяц отмечен особо:
— Сентябрь кафтан с плеч срывает, тулуп надевает;
— Понеслись ветерки с полуночи, ай да сентябрь!
— В октябре каждый знает, что из большой тучи маленький дождь бывает;
— В октябре на одном часу и дождь, и снег;
— Плачет октябрь холодными слезами;
— В октябре с солнцем распрощайся, ближе к печке подбирайся;
— Ноябрь — сентябрев внук, октябрев сын, зиме родной брат (вариант: родной батюшка);
— Холоден батюшка октябрь, а ноябрь и его перехолодил.
А пушкинское утверждение о том, что дороги — одна из двух напастей России в народной молве выражалось таким образом:
— В сентябре ложка воды делает два болота;
— Октябрь ни колеса ни полоза не любит.
Зато ноябрь характеризовали иначе: ноябрь и колесо и полоз любит.
Поэтично представлены в народных присловьях и фенологические приметы:
— Коль рано лист опадает, зима ранняя бывает;
— Грибные дожди осенью — зима с проседью;
— Журавли рано и высоко летят — зимы холодные стоят;
— Урожай на рябину — грей получше спину.
Про осень вспоминают в иносказаниях философского характера:
— От осени к лету поворота нету;
— Лето дает корни, а осень — семена;
— Осенняя муха больнее кусает.
Подчеркивая ненужность чего-либо, японцы, в отличие от нашего «как рыбе зонтик», заявляют: «как веер осенью». Про то, что «цыплят по осени считают», наверняка слышали все, — больно уж распространено выражение. Кстати, германский аналог той же мысли к осени «не привязан».
— Man soll den Tag nicht vor dem Abend loben, — говорят немцы, что в дословном переводе означает: не следует хвалить день до вечера.
Но на Руси у цыплячьей пословицы были родственницы. Например та, что выделяет роли хозяев: считай, баба, цыплят по осени, а, мужик, меряй хлеб по весне. Или другая, более прозрачного содержания: осенью и цыплята курами будут.
Ну, и как у вас с цыплятами? Осень на дворе. Пора считать!