Однако в пристрастии к вкусной пище у господина первого министра было два существенных ограничения. Первое из них заключалось во множестве врагов, оплетавших могущественную персону нитями заговоров и вполне готовых ее отравить.
С этой угрозой Ришелье справился, заведя себе дегустатора — Филиппа Гравье: тот был обязан пробовать все блюда, поданные к столу кардинала. Несмотря на рискованный характер профессии, этот корсиканец пережил хозяина и, вернувшись на родину, в местечко Галерия, даже открыл собственную таверну, которую держал до кончины, наступившей в весьма преклонном возрасте. Но дело его было продолжено потомками.
Второе обстоятельство состояло во все ухудшавшемся здоровье кардинала, не позволявшем предаваться чревоугодию без оглядки. Мэтр Шико, личный врач Ришелье, требовал от пациента соблюдать строжайшую диету. И вот к концу жизни гурман удивил свою племянницу, которая сопровождала дядю, отправившегося по настоянию медиков лечиться на воды: он заказал на обед анчоусы, луковое пюре, помидоры, брокколи и сыр. На вопрос, в какой последовательности подавать пищу, кардинал ответил: все сразу, на одной тарелке, а сыр потереть и посыпать им рыбу.
Сегодня это может показаться странным, но для Франции середины XVII века случай был исключительный, т.к. блюда тогда подавались по отдельности и в определенном порядке. Так высшее духовное лицо страны на исходе жизни реформировало высокую национальную кухню, изобретя сложные гарниры, до того отсутствовавшие в меню напрочь. Объяснил автор новшество тем, что у него осталось мало времени, чтобы наслаждаться каждым блюдом по отдельности.
Вскоре после смерти кардинала эта его причуда стала достоянием гласности и стремительно распространилась: сложные салаты и гарниры стали именоваться «а ля Ришелье».
Кстати, современная сервировка стола тоже может стать поводом вспомнить об изобретательности этого человека. Ведь форма столового ножа досталась нам также с его подачи: именно «красный кардинал» велел закруглить острые концы кинжалов, которыми в те времена резали мясо. Так что это еще одно «а ля Ришелье».