Эти измышления распространялись, вероятнее всего, для того, чтобы настроить против казаков местное население, поскольку многие люди продолжали приставать к ним, и те охотно принимали их в свой отряд. К числу подобных инсинуаций и передержек относится слух о том, что казаки, дабы умилостивить разбушевавшееся море, будто бы принесли в жертву стихии 800 женщин, захваченных ими в плен при взятии Астрабада.
Разинцы в самом деле брали в плен персиянок, особенно знатного происхождения, из богатых семей. Делалось это с целью получения за них хорошего выкупа или для обмена на русских людей, которых немало томилось на чужбине.
Но спрашивается, чего ради понадобилось бы разинцам чинить расправу над беззащитными женщинами? Какой им был от этого прок? Столь жестокая акция, во-первых, противоречит всякому здравому смыслу, а казаки отсутствием такового отнюдь не страдали, во-вторых, у донцов был свой неписаный кодекс чести, в соответствии с которым они не обращали оружие против женщин и эту заповедь выполняли неукоснительно.
Тем не менее, тяжкое преступление, которое они не совершали, долгое время лежит тенью на Разине и его казаках. Тут, конечно, не последнюю роль сыграла широко известная история со знаменитой персидской княжной. Дескать, раз смог донской атаман утопить в Волге свою прекрасную пленницу, с которой делил кров и ложе, значит, способен был предать смерти и 800 астрабадских женщин. А в гибели молодой персиянки Разин был и в самом деле скорее всего повинен. Эта девушка — наверное, не мифический персонаж, а реальное историческое лицо, и предание о буйной «свадьбе» на Волге, которое легло в основу полюбившейся народу песни Садовникова «Из-за острова на стрежень…», — не просто красивая и печальная легенда. Только к «закланию» восьмиста женщин эта сугубо личная драма Разина никакого отношения не имеет.
Сведения о персидской княжне крайне расплывчаты и противоречивы. В точности даже неизвестно, была ли она княжной и в действительности ли происходила из Персии.
По одной версии, донской атаман принес в жертву знатную и красивую татарскую девушку, которая попала ему в плен. Причем смерть разинской наложницы обставлена именно как жертвенный обряд: Разин поднялся рано утром, нарядил бедную женщину в ее лучшие одежды и объявил, что ночью ему явился водяной бог Иван Горинович и укорял его за то, что он так удачлив, а сам ничем и никак Ивана Гориновича не отблагодарил, хоть и обещал ему пожаловать лучшее из того, что добудет. Тут Разин схватил несчастную, так как ничего лучшего у него не было, и бросил ее в реку. У Разина был от нее сын, которого он послал к митрополиту в Астрахань с просьбой воспитать мальчика добрым христианином и при этом передал 100 рублей.
Так, вероятно, и родилась притча о «сынке» Разина, якобы находившемся в Астрахани перед ее осадой восставшими. Однако реальность прекрасной татарки и ее сына не подтверждается документальными свидетельствами и воспоминаниями очевидцев. По-видимому, эта легенда — один из отголосков романтической истории, которую устное народное творчество связывает с так называемой персидской княжной.
Эта таинственная незнакомка была захвачена Разиным в плен во время похода на Каспий. И как некогда отцу Степана Тимофею приглянулась обворожительная турчанка, так сыну вскружила голову другая восточная красавица, тоже оставшаяся безымянной для истории. По преданию, она была родом из персидского города Ашрефа.
Обросший многочисленными легендами, воспетый в народных песнях и сказаниях, волновавший современников и потомков колоритными подробностями, былями и небылицами персидский поход принёс разинцам колоссальную добычу.
Военным апофеозом Разина во время персидского похода была победа в морском сражении в июне 1669 года у Свиного острова, близ Баку. Персидский шах направил против разинцев большой флот в составе 50 плоскодонных судов под командованием Мамедхана. Но казаки на своих подвижных чайках наголову разбили шахскую флотилию. Персидские корабли были соединены между собой цепями, чтобы взять казачьи струги в кольцо и перекрыть им все пути к отходу. Однако, хитроумный Мамедхан сам попал в расставленные им сети: точным артиллерийским попаданием в пороховой погреб разинцы пустили ко дну флагманский корабль неприятеля. Но, поскольку все корабли персов были сцеплены, тонущее судно потянуло за собой следующее, сковало движение остальных, парализовало их маневр. Казаки мгновенно оценили ситуацию и, подплыв вплотную к противнику, открыли по нему стрельбу в упор, шестами с привязанными к ним пушечными ядрами стали сметать с бортов охваченный паникой вражеский экипаж. Самому Мамедхану едва удалось ускользнуть, а его сын Шабын-Дебей попал в плен к разинцам.
Ходила молва, что они захватили также и редкой красоты дочь персидского военачальника. Долгое время она и считалась героиней песни о Разине — княжной. Но источники опровергают эту широко распространенную, попавшую в научную и художественную литературу версию: хан Мамед обращался к русскому правительству только по поводу возвращения ему сына, о дочери же ни в одном документе, ни в одной отписке нет упоминания.
В песенном цикле о Разине, пусть не без красочных преувеличений и надуманных подробностей, в целом довольно точно рассказывается о короткой, бурной и столь роковым образом оборвавшейся любви грозного атамана и нежной персиянки. Дошедшие до нас старинные песни свидетельствуют о том, что народ тонко понял мятущуюся душу Разина, поставленного перед нелегким выбором: друзья-сподвижники или любимая женщина. Понял и простил ему грех, за который не было бы прощения другим. Ведь не трагической развязкой своего романа поразил донской атаман воображение современников. И даже не тем, что загубил юную человеческую жизнь (мало ли людей безвинно гибло по злой прихоти в то жестокое столетие?). А тем, что нашел в себе силы во имя казачьего дружества, во имя большого дела, им затеянного, принести в жертву свою жаркую любовь.