Чтобы ответить на этот вопрос, посмотрим, какие вообще оценки и суждения о Куликовской битве бытовали в разные периоды нашей истории.
Первым произведением, в котором нашли своё отражение события битвы, стала, как считают, «Задонщина» — поэтическое произведение, созданное, возможно, по следам событий. В «Задонщине» нет точного изложения событий. Произведение несёт в себе элементы вымысла и преувеличения.
Самый древний рассказ о битве сохранился в своде, получившем название «Рогожский летописец» (40-е годы ХV века), и в Симеоновской летописи (вторая четверть ХV века). То есть летописцы черпают свои сведения из литературного произведения, хотя в жизни бывает обычно обратный процесс.
Оценка битвы здесь не поднимается до общерусского значения. Причина того скромного места, которое отводят Куликовской битве ранние летописи, очевидна: основные политические центры Руси — Тверь, Рязань, Великий Новгород, Нижний Новгород — еще не утратили полностью свою независимость от Москвы. Они не участвовали в Куликовской битве, которая была для них только делом Московского княжества, а московские летописцы еще стеснялись врать до небес — ведь ещё было кому их уличить.
Переоценка событий Куликовской битвы началась только с середины ХV века, во время образования Русского государства с центром в Москве. Куликовская битва становится победой общерусских сил. Именно тогда, спустя сто лет, в Московском своде 1479 года впервые (?) появилось указание на союз Мамая с литовским князем Ягайло и особенно выпукло показано отступничество рязанского князя Олега.
Злобная брань в адрес жившего сто лет назад рязанского князя на самом деле адресована его потомкам — великим князьям Рязанским, последним независимым владетелям на Руси, не подчинившимся ещё Москве.
Теперь через сто лет появляется множество мельчайших подробностей битвы и её хода.
Наиболее известным произведением о Куликовской битве стало «Сказание о Мамаевом побоище», сложившееся в своём окончательном виде не ранее второй половины ХV века. Только в «Сказании» есть красочные, но не совсем достоверные рассказы о встречах Дмитрия Ивановича с Сергием Радонежским. «Сказание» создавалось как пропагандистский документ в связи с событиями 1480 года, содержащий явные акценты на связь похода Ивана III против Ахмата, может быть Ахмета, и походом Дмитрия Донского против Мамая. Главный смысл «Сказания» — историческая преемственность деяний государей московских. По «Сказанию», Дмитрий Донской после битвы стал называться государем всея Руси. Подобного во времена Дмитрия быть не могло.
Таким образом, «Сказание» и «Задонщина» — это национальный эпос победившего Великого княжества Московского, в некотором смысле подобный, скажем, «Илиаде».
Теперь рассмотрим вопрос о том, где была Куликовская битва. Ответ на него не так прост, как кажется на первый взгляд. «На Куликовом поле», — скажете вы. Всё не так просто.
В начале 1820 — х годов начальство и общественность пожелали установить памятник на месте Куликовской битвы. Но пространство Куликова поля было очень велико, и отыскать на нем место знаменитой битвы было довольно проблематично. Главным свидетельством битвы, конечно же, стало бы обнаружение захоронений павших воинов Дмитрия Донского. А вот с ними и с остатками оружия были проблемы: они не хотели находиться. Хотя в истории, если где-то была битва, то вещественные доказательства битвы обычно всегда находятся.
Но раз начальство сказало, что здесь была Куликовская битва, то находки последовали одна за другой. Их подлинность уже в то время вызывала у части ученых сомнения, но идти против императора, курировавшего организацию торжеств по случаю юбилея битвы, никто не решился. И к 1850 году на Красном холме поднялся памятник, посвященный битве. И теперь, когда памятник возвышается, кто осмелится утверждать, что Куликовская битва была не здесь?
Юбилейные, приуроченные к 600-летию со дня Куликовской битвы, работы на Куликовом поле также не принесли никаких результатов, несмотря на то, что они проводились с использованием металлоискателей. Сегодня можно с уверенностью сказать, что за двести лет раскопок на Куликовом поле не найдено неопровержимых доказательств того, что битва происходила на правом берегу Непрядвы при впадении её в Дон.
Резкое неприятие историков вызывают безумные цифры, показывающие количество участвовавших в битве с обеих сторон: от 400 тысяч до миллиона. Сейчас принято считать, что численность русской рати не превышала 50−60 тысяч человек. Примерно столько же было и у монголов. Если же мы поверим летописям, то воины должны были стоять на поле как пассажиры в час пик в общественном транспорте.
Обстоятельства Куликовской битвы связаны и со множеством других загадок (ну, например, какого цвета было великокняжеское знамя: черное или белое?). Разные источники утверждают разное, но, во всяком случае, оно не было красным, как это пытались представить в советское время.
Итак, мы видим, события Куликовской битвы ставят больше вопросов, чем дают ответов. Обозначив эти вопросы, я сознательно прибег к некоторым спекуляциям, прекрасно понимая, под какой огонь критики себя подставляю.