Во-первых, это космическая философия К. Э. Циолковского с её принципом атомистического панпсихизма, который декларирует единство духовного и материального начала. Можно ещё вспомнить принципы множественности вселенных, относительности конечности и бесконечности пространства и времени.
Гражданами вселенной в космической философии Циолковского считаются «атомы-духи», а статус человека в космической иерархии двойственен: человек является частью космического разума, но при этом он лишь совокупность «атомов-духов».
Во-вторых, в философской концепции космизма триада «человек — космос — Бог» трактуется весьма своеобразно: человек принадлежит к космическому разуму и потенциально способен сравняться с богами по своему могуществу; понятие Бога расщепляется — Богом называют и трансцендентальную природу вселенной, и сам космос, и «неизвестные разумные силы». При этом конечная цель выхода человечества в космос формулируется как соединение с внеземным разумом для совместного преобразования вселенной.
Две с половиной тысячи лет назад Пифагор впервые использовал слово «космос», подразумевая, впрочем, мировую гармонию. В сегодняшних толковых словарях написано, что космос — это вселенная как целое.
Николай Коперник заявил о движении Земли в космосе. Потом были Джордано Бруно (чего стоит только одно его сочинение «О бесконечности, вселенной и мирах», написанное в XVI веке!) и Галилео Галилей. Наш соотечественник А. Л. Чижевский окончательно разрушил геоцентризм: заявил о небесном статусе жизни, установил, что всё в живой природе на Земле пульсирует в ритме, наведённом космосом. Четыре столетия потребовалось человечеству, чтобы придти к гелиоцентризму, понять, что пульсации активности Солнца влияют на всё земное и индуцированы космосом. Жизнь — явление космическое.
Один из наиболее важных выводов Чижевского состоит в том, что Солнце не только «лепит» лик Земли, но и провоцирует социально-политические гримасы на этом лике.
Солнечное излучение влияет на состояние психической сферы людей, разумеется, у всех по-разному. Изменение солнечной активности вызывает то или иное отклонение жизненных функций от нормы. Мера этих отклонений индивидуальна, однако важно, что они происходят синхронно. В связи с этим Чижевский ввёл понятии «психических эпидемий», периодичность которых он связывал с солнечной цикличностью.
«Влияние солнечного фактора на психофизику человеческого организма… при обязательном, конечно, участии способствующих тому социальных раздражителей, и предрасполагает человеческие массы приходить в движение», — писал Александр Чижевский в одной из своих работ.
В то же время у основоположников так называемого русского космизма — Н. Ф. Фёдорова, П. А. Флоренского и В. С. Соловьёва — наблюдается весьма сильная религиозная окраска этого философского течения. Русский космизм затмил мечты утопистов предшествующих столетий. Фёдоровская «Философия общего дела» фактически провозглашала курс на управление небесными телами, на овладение временем, на необходимость воскрешения (по аналогии с евангельской вестью о воскресении Христа) предшествующих поколений людей. Разумеется, ответа на вопрос о том, как всё это сделать, у Фёдорова не имелось.
* * *
Бессмертие человечества связано с космической ориентацией сознания. Именно в космосе мы можем наткнуться на такие глобальные фантастические вещи, о которых сейчас не догадываемся. Конечно же, космизм Циолковского и Чижевского привлекательнее, чем квазирелигиозная философия Фёдорова. Но нет ли и здесь элементов утопии?
Вопрос не праздный. Из истории известно: расплатой за утопические проекты становятся войны, тоталитарные режимы, экологические катастрофы. И что именно является прозрением, а что — опасными иллюзиями, показать может только время.