Здесь на очень небольшом расстоянии друг от друга соседствуют очень разные пейзажи: песчано-пустынный, хвойные леса, березняки запада России.
Примечательно, что коса является полуостровом, так как в районе Клайпеды находится пролив, соединяющий Куршский залив и Балтийское море. К слову, еще в незапамятные времена таких проливов было целых восемь! Но дюны, если за ними не ухаживать, имеют обыкновение «сползать» в море и только в 60-е годы Куршский залив только в районе самой высокой точки — вершины Эфа «скушал» до 120 метров пляжа на протяженности двух километров.
Но это, как говорится, присказка. Сказка будет впереди.
Ворона не курица. Ну и что?
Издавна Куршскую косу населяли рыбаки. Фактически с первыми теплыми лучами весны рыбный промысел начинался и не заканчивался до тех пор, пока залив не сковывало льдом (бывало в истории и такое). И тогда рыбакам грозил голод…
Как они выходили из ситуации? В это трудно поверить, но расставляли сети прямо на берегу. И не на просушку, как это делали поморы, а для ловли… ворон. Дело в том, что кур и другую домашнюю птицу жители рыбачьих поселков не держали (ее нужно было чем-то кормить), а ворон всегда было вдосталь. Кроме того, пернатые хищницы питались в основном рыбой, а значит, были еще и конкурентами.
Когда на косе появилась культура ловли ворон, доподлинно неизвестно. Но вполне вероятно, что раньше человек научился употреблять в пищу яйца тех же ворон, чаек, разоряя кладки. А потом уже использовать в пищу самих птиц. Поначалу им просто откручивали головы, как поступают с голубями, но когда добыча была многочисленная, приходилось крутиться, чтобы она не разлетелась.
Так и родилась самая, пожалуй, экзотическая профессия — кусальщик ворон. Охотник, обычно брал ворону в правую руку, чтобы птица не трепыхалась, и резким движением перекусывал птице сонную артерию!
Глоток шнапса за каждого убитого врага…
Противно — скажете вы. И в чем-то будете правы. Куршам тоже не очень нравилось это делать, к тому же неизвестно, какая зараза найдется на оперении птицы. Выход был найден, как всегда очень простой и эффективный. После каждого «укуса» охотник прикладывался к стопочке шнапса, дезинфицируя свой организм. Вот почему супруга добывальщика ворон могла за несколько километров знать, удачна ли охота. Если муж выписывал кренделя, значит, он опрокинул большее число стопочек. Если идет ровно и прямо, то ее ожидало мало приятного…
Кстати, и другие жители прибалтийской зоны не брезговали воронами. Эта птица входила в рацион кашубов, которые до сих пор живут на территории Померании, как на территории современной Германии, так и Польши, ею питались и ливы, жившие на берегах Рижского залива. Ну, а разве белковая пища аборигенов Австралии, некоторых народов Азии, которые включают в рацион змей, насекомых, крыс, не вызывает у нас подобного отрицания?
Что же делали с пойманными воронами? Часть из них засаливали в кленовых бочках практически сразу же после прихода с охоты. Это шло, так сказать, на продажу. Деликатес отправляли на базары Берлина и Кёнигсберга, где он пользовался большим уважением у местных хозяек. И даже специальный термин появился — прусские голубки. Для себя же пруссы мясо ворон запекали и коптили. Внешне, кстати, тушки ворон от голубиных ничем не отличались, разве что были чуть крупнее…
Как пруссы научили французов
Эта традиция родилась примерно в XVII веке, так что моду поедать ворон в окрестностях Москвы во время трагического французского похода осенью и зимой 1812 года ввели, скорее всего, пруссаки, коих было немало в наполеоновском войске. А сами же пруссы ели ворон до середины ХХ века.
Причем, в их ловле был целый ритуал. В сети закладывали немного рыбы, а когда в них попадалась первая ворона, ее привязывали за лапку к колышку. Она криком сзывала сородичей, которых и накрывали сетью, выглядывая из замаскированного шалаша…
Иногда вместо приманки использовали зерно, вымоченное в шнапсе. Тогда полупьяных ворон можно было и не кусать.
Остается добавить, что воронье перо использовали в хозяйстве, как мы делаем с пером курицы, утки или гуся. Перьями набивали подушки и матрацы. Кстати, еще в 70-е годы прошлого столетия такие подушки можно было встретить в некоторых прибалтийских гостиницах…
А профессия кусателя ворон сегодня сошла практически на нет…
И только в стихах и старых фотографиях, осталось воспоминания о том, «не дай Бог так оголодать!»