Но ведь бумага не появилась по щелчку пальцев. До неё был долгий путь: через камень, глину, металл, ткань, древесную кору. Как же человек пришёл к мысли: «А что, если всё это можно заменить чем-то тонким, гибким и, желательно, дешёвым?»
До появления бумаги человечество не молчало — оно писало. На чём только можно.
- В Месопотамии клинопись оставляли на глиняных табличках, выдавливая знаки деревянным стилом. Таблички сушили или обжигали. Они были долговечными, но тяжёлыми. Сложно носить с собой библиотеку, если она весит тонну.
- В Египте писали на папирусе — нарезанных, вымоченных, спрессованных и склеенных полосках стебля одноимённого растения. Папирус был лёгким, но ломким и боялся влаги. Тем не менее, свитки папируса — символ античной письменности.Реклама
- В Китае использовали бамбуковые дощечки, шёлк, кору деревьев. Удобнее папируса? Иногда, конечно. Но дорого, громоздко или недолговечно.
- Береста в северных широтах — ещё одна ветвь развития. Русские грамоты на бересте — удивительное явление: дешёвый, доступный материал, который мог хранить послания веками.
Но всё это было, скорее, компромиссом. Удобной, универсальной среды для письма всё ещё не существовало.
Китайский переворот
И вот Китай, II век нашей эры. Придворный евнух и чиновник по имени Цай Лунь (или Цай Лун) совершает революцию, хотя, вероятно, сам этого до конца не осознаёт. Ему приписывают изобретение бумаги — материала из коры деревьев, тряпок, старых сетей и даже волокон конопли. Он варил всё это в воде, разминал в кашу, отцеживал на сито, просушивал и получал тонкий, ровный лист.
Да, он не был сразу идеальным. Но главное, производство было не так дорого, не громоздко и вполне годилось для письма тушью. Император оценил, страна подхватила, технология начала своё неспешное шествие по миру.
Скорее всего, сам Цай Лунь не был первым, в Китае уже до него пытались делать нечто подобное. Но именно его рецепт оказался простым, удобным, повторяемым и потому вошёл в историю.
По следам караванов
Веками бумага оставалась секретом Китая. Её ценили, как золото. Её производили в монастырях и мастерских, как сакральный материал. Она была частью культуры, философии, каллиграфии. И только в VIII веке, после сражения у Таласа (на территории современного Казахстана), арабы захватили секрет бумаги китайских мастеров и утащили на Запад.
В арабском мире бумага быстро стала востребованной. В Багдаде, Самарканде, Дамаске возникли фабрики. Бумага стала основой исламской науки и литературы. Именно на ней арабы записывали математику, астрономию, поэзию и философию, передавая знания далее — в Европу.
Европа — поздно, но надолго
В Европу бумага пришла только в XII веке. Сперва её встретили враждебно: пергамент был привычнее и «благороднее». Постепенно бумага начала выигрывать — не силой, а удобством. Она стоила меньше, её можно было делать много, и перо по ней скользило легко, как будто сама просила писать. А когда Гутенберг придумал, как печатать не один раз, а тысячу, всё стало ясно: бумага останется.
С этого момента она уже не просто материал. Она — сцена, на которой разворачивается целая эпоха: Просвещение, Реформация, революции и утренние газеты. На ней чертят мосты, сочиняют симфонии, пишут любовные письма и подписывают договоры, после которых встают армии или замирают.
Бумага принимает всё и остаётся. Бумага становится свидетелем и участником истории.
Бумага сегодня
Сегодня бумага кажется повседневной. Её производят в гигантских масштабах, перерабатывают, отбеливают, украшают водяными знаками, делают из неё упаковку, книги, деньги, салфетки, фантики. Она вроде бы теряет позиции — экраны наступают. Но пока человек остаётся тактильным существом, бумага жива.
Она тёплая, шуршит, пахнет. На ней можно писать ручкой, тушью, карандашом. Можно рисовать, рвать, стирать, прятать под подушкой, отправлять письма в бутылке или на фронт. Бумага не просто носитель — она часть человеческой жизни.
История бумаги — история желания человека говорить, помнить, передавать. От скальных гравировок до тонких страниц с поэзией — весь путь к бумаге был путём поиска: как сохранить мысль, не теряя её тепла. Цай Лунь мог бы удивиться, узнав, что его изобретение доживёт до эпохи айпадов.
А мы всё еще любим запах новых книг, храним письма в ящике и иногда тайком вырываем лист из блокнота, чтобы оставить записку. Потому что бумага, как ни странно, всё ещё одна из самых человечных вещей.